Малый Лииз считался одним из самых бедных районов Годсгрейва, но лиизианцы обладали собственным шиком, и в детстве, проведенном здесь, Мия всегда находила яркие цвета и стиль их нарядов прекрасными. По правде говоря, они напоминали ей о матери, а что-то в мелодиях и ароматах этого места взывало к крови в ее жилах. Свой наряд Мия умыкнула из гардеробной часовни, одевшись так, чтобы слиться с местными; на ней были кожаные штаны, сапоги длиной по колено, корсет поверх бархатной рубашки, сверкающее ожерелье – и все это разных оттенков кроваво-алого. Если ее здесь убьют, по крайней мере, она будет стильно выглядящим трупом.

Вблизи привратники выглядели еще более пугающе. Они стояли под навесом у входа в таверну, но оба успели немного намокнуть и смотрели не слишком приветливо. Джентльмен слева был почти одинаковым в ширину и высоту, а его напарник выглядел так, словно слопал на завтрак собственных родителей.

Широкий поднял руку, останавливая Мию.

– Подождите, ми донна.

– Доброй неночи, любезные джентльмены. – Мия улыбнулась и присела в реверансе.

– Сюда нельзя, – сказал Сирота, качая головой.

– Сброду вход воспрещен, – согласился Широкий.

Мия окинула взглядом свой наряд и произнесла слегка обиженным тоном:

– Сброду?

Ко входу подошли четверо пьяных матросов, которые идеально подходили под описание «сброда», которое встречается в бестселлере дона Фиорлини «Итрейский словарь: учебник определений».

– Доброго вечера, дорогие друзья, – поздоровался Широкий. – Проходите, проходите.

Мужчина открыл дверь, изнутри донеслись звуки флейты и смех, и моряки, не останавливаясь, прошли в заведение.

Мия приторно улыбнулась Широкому.

– Меня ждут друзья внутр…

– Сегодня сюда нельзя, – ответил он.

– Таких, как вы, не обслуживаем, – добавил Сирота.

– …Таких, как я?

Головорезы дружно кивнули и согласно замычали.

– Позвольте мне уточнить, – начала Мия. – Вы – банда воров, сутенеров, вымогателей и убийц. И ВЫ говорите мне, что я недостаточно хороша, чтобы выпить здесь?

– Ага, – ответил Широкий.

– Иди на хер, – добавил его напарник.

Мия многозначительно поправила корсет. Браавы и глазом не повели. Наконец она скрестила руки и вздохнула.

– Сколько вы хотите?

Сирота прищурился.

– А сколько у тебя есть?

– Два священника?

Привратник посмотрел по сторонам улицы и кивнул.

– Тогда давай их сюда.

Мия вытащила кошелек и подкинула каждому из привратников по железной монете. Те исчезли в их карманах быстрее, чем укурок исчезает в дыме в день выплаты жалованья.

Мия уставилась на парочку, подняв брови.

– Ну-у?

– Сегодня сюда нельзя, – сказал Сирота.

– Таких, как вы, не обслуживаем, – поддержал Широкий.

Привратники расступились, чтобы пропустить еще одну группу гуляк (которые несли уличный указатель и немного встревоженную овцу), попутно пожелав им хорошего вечера. Все вновь прибывшие были мужчинами. Мельком заглянув в заведение, Мия заметила, что внутри все до единого посетители тоже мужчины. И где-то в ее голове на нее снизошло Озарение и сняло перед ней шляпу.

– А-а-а-а, – протянула она. – Ве-е-е-ерно.

– Верно, – кивнул Широкий.