Она бы что-нибудь промяукала своим нежным голоском (она же, бля, воспитанная!), что ей тоже очень понравилась, она так рада, что он оценил ее знания, старания и бла-бла-бла много чего еще.

А потом она бы упорхнула от него, как сверкающая крылышками стрекоза, потревоженная порывом ветра.

И все.

И стоял бы он там, как дебил, продолжая вглядываться в то место в котором она растворилась.

Но Дерил собрал разбегающиеся в башке мысли, сделал неопределенный взмах рукой в сторону фото с изображением старичка-баварца в шортах с подтяжками с огромной кружкой пива в руке, неожиданно для самого себя выдал вполне понятную фразу, обращенную в никуда.

— Видно, старик пьет пиво по случаю праздника, может и нам отметить начало?

Удивительно, но Бет, шире раскрыв свои и без того огромные глаза, в озерах которых Дерил давно уже утонул и крепко врос в илистое дно, закивала головой, отчего ее волосы стали переливаться яркими бликами в свете ламп, и просто согласилась составить Дерилу компанию.

И даже сказала, что знает одно неплохое местечко.

Дерил, не рассчитывавший на такой легкий поворот, сначала даже не понял, что она согласилась, готовился уже мямлить что-то невразумительно-упрашивающее.

Когда его мозг все же расшифровал и принял полученную информацию, мир вокруг него стал ярче, люди красивее и спроси его кто-нибудь, хороший ли брат Мерл, он, наверное, даже сказал бы о нем что-то не особо матерное.

Диксон, стараясь не пугать ангелочка радостно-пожирающим выражением глаз, покивал головой в ответ на ее предложения.

Ему было совершенно похер, куда идти. Главное, что с ней.

Нужный адрес в старом районе Мюнхена Мерл нашел не сразу. Пришлось поплутать по узким улочкам, поспрашивать.

И теперь, стоя перед ничем не примечательным домом, с грубой выделки дверью под старину, над которой даже вывески не было, Диксон привычно просчитывал варианты.

Он умел делать прогнозы, и в большинстве своем они были верные, что бы по этому поводу не думал Дерилина.

В его профессии по-другому никак. Чуть расслабишься — и пиздец: либо нож, либо пуля, либо трибунал.

Сейчас прогноз был неоднозначным. И зависел от того, кто в итоге сунул ему в карман визитку.

Бетти или Доун?

Если Бетти, тогда пора валить ему на пенсию или в отставку. Потому что более позорного провала при работе с людьми у него еще не было бы.

Судя из названия, и вообще скромной простоты нереально дорогой в производстве визитки, его позвали в клуб. Непростой клуб. Такой, куда явно не вхожи нежные ангелочки с белыми кудряшками. Или он совсем нюх потерял.

Если Доун… Тогда игра будет занимательной.

Учитывая, что за все время гребаной экскурсии он вообще не заметил к себе особого интереса от синеглазки.

Значит, умеет скрывать эмоции.

Умеет просчитывать варианты и видеть людей.

И это дико заводит.

Пусть это будет Доун.

Диксон собрался с духом, и решительно подошел к двери, потянул на себя за массивное железное кольцо ручной работы.

Дверь неожиданно легко распахнулась.

Обнаруженный за ней коридор, где при движении загорались и затем гасли неяркие лампы в стенах, доверия не внушал, но Диксон видел всякое. И отступать не привык.