Синджин пришел к семи, наблюдая за утренними бегами и ранними ставками, затем помогал готовить лошадей к дневным состязаниям. Он и Сенека немного отдохнули, прикорнув на короткое время на душистом сене, только что привезенном с конного завода, но он почти не чувствовал потребности во сне. Он чувствовал неукротимую настороженность, мысли о хорошенькой мисс Фергасон действовали как адреналин, тревожное ожидание дневных скачек между Туном и Мамелуке целиком захватило его Он сделал большие ставки, он намеревался выиграть и обсудил стратегию в деталях с Фордхэмом. Он скрыл личность жокея Туна, но Фордхэм скоро все узнает. Изящную красоту мисс Фергасон невозможно скрыть под мужским костюмом.

Первые две победы в скачках дались конюшне Синджина легко, так как в соревновании не участвовали фавориты. Не выставили ни одной лошади и Фергасоны, хотя он заметил их прибытие на конюшни час назад. Синджин упрекал себя за неустанный интерес к Челси и ее поиск. Он внимательно изучал их приближение, ее не было с ними.

Ее младший брат, Колин, был одет в голубой шелковый костюм жокея. Что произошло? Она отреклась от их спора? Ее отец не дал согласие на участие в скачках в Ньюмаркете?

Женщина-жокей произвела бы фурор, хотя иногда они участвовали в более мелких скачках и, как правило, по прихоти какого-нибудь благородного лорда. Но определенно мисс Фергасон сегодня нет.

Словно в ответ на его упавшее настроение, низкие тучи на небе приобрели серый отлив, поднялся ветер, и признаки надвигающейся холодной влажной погоды повисли в воздухе. Олим только косо посмотрел на Синджина, когда тот с необычной резкостью отдавал приказания Фордхэму на старте.

Фордхэм успокаивающе сказал:

— Нечего беспокоиться.

Синджин понял, что был груб, улыбнулся с сожалением и извинился:

— Я, наверное, устал. Прости меня. — Произнесенные слова лишь вновь пробудили воспоминания о мисс Фергасон, еще более омрачая его состояние. Он напомнил себе, что хорошеньких маленьких деревенских мисс уже достаточно, даже с облаком солнечных волос и замечательным знанием лошадей. Он уже не ребенок в отношениях с женщинами. Они были удовольствием, но необходимостью — никогда.

В скором времени лошадей вызвали на старт. Синджин взглянул на двигающихся к стартовой линии участников, и его внимание сразу же привлек жокей Туна. Ему показалось, что мелькнул светлый локон; добродушное настроение было восстановлено.

Челси и Колин были очень дружны, и, когда сестра рассказала брату о возможности выиграть пятьдесят тысяч экю, если она займет его место жокея на Туне, Колин сразу же согласился.

Колин облачился в голубые шелка графов Дамфрисских, так же как Челси, находясь дома. Приехав на поле скачек позже всех и спрятав свой костюм под плащом, Челси заняла место Колина в седле прямо перед вызовом на забег Аркадии. Отец и братья делали ставки и не заметили подмены. Только их конюх Рос знал об обмане. Восемнадцатилетний юноша, полувлюбленный в Челси, охотно согласился им помочь.

— Ты все равно лучше всех скачешь на нем, — застенчиво сказал он, помогая ей закинуть ногу. — Но когда твой папа начнет кричать, я ничего не знал.