– Изверг проклятый, – стукнула кулаками по матрацу.

Так ведь и до безумия довести можно. Истязатель! Тогда поднялась, натянула на себя платье и покинула покои. Хотелось верить, что в чертогах муженька у них будут разные комнаты.

Селен брела по длинному коридору, по привычке, перешагивая солнечные лучи, что полосами легли на пол. Вдруг на нее буквально налетела Альма.

– Вот ты где, – схватила ее за руку и потянула за собой.

– Что? Куда? Зачем?

– К Амине.

– А что с Аминой? – попыталась высвободиться.

– К ней ночью приходил Дакар, – заговорила тише.

– Как? – и встала точно вкопанная, отчего Альма чуть не свалилась.

– Вот я и пришла за тобой, сейчас все узнаем. Какой, однако, ненасытный… сначала к тебе, потом к ней. Хорошо, до меня не добрался. Ты-то как? Смотрю, живая…

– Да уж, живая, – а в сердце больно кольнуло. Не вышло с ней, решил наведаться к сестре. Как же это отвратительно, как аморально, низко.

Девушки зашли в комнату Амины, но в постели ее не нашли. И пока Альма искала сестру, Селен подошла к кровати, отвернула одеяло. Кровь… Да уж, Дакар времени даром не терял. Подонок!

А противнее всего то, что злилась на него от обиды, жгучей обиды. Вот оно, очередное наказание. Сначала раздразнил, после бросил и провел ночь с Аминой. Сестра в это время была в купальной.

– Ты как? – Альма села на борт купели. – Обижал тебя?

– Нет, – растерянно мотнула головой. – Он был ласков…

Селен же встала у двери, прислонилась головой к косяку.

– Ласков? – вытаращилась на нее Альма.

– Я сама не ожидала. Больно, конечно, было, но Дакар… он проявил осторожность, не оставил одну после. А еще сказал, что я ему очень нравлюсь, – хотя выглядела Амина не очень-то довольной.

– Почему же ты едва не плачешь?

– Потому что нельзя любить всех сразу, это невозможно. А с тобой как? – обратилась к Селен.

– Тебе повезло, Амина. Дакар хотел хорошую жену, он ее получил. И с тобой, Альма он тоже будет нежен, – и вышла из покоев сестры, ибо глаза защипало от слез.

Казалось бы, надо радоваться. Амина в порядке, Альме все еще предстоит, но и с ней он будет аккуратен, а вот ее не тронул. Но почему же так досадно? Почему внутри клокочет обида? Неужели было бы лучше, случись между ними близость?

Ноги сами привели к склепу. Селен шагнула в помещение, осмотрелась. Раньше никогда не приходила сюда за успокоением, а теперь только здесь и получается побыть наедине со своими мыслями. Села как всегда рядом с саркофагом матери, отчего мгновенно пробудились церии. Фея дотронулась пальцем до черного блестящего лепестка, а тот сейчас же вздрогнул, точно живой. За ним распустились и остальные – все до одного. Зачарованная красотой церий, Селен даже не заметила, как кожа ее стала серой и холодной, зато ощутила сонливость. Но уснуть не успела, ибо каким-то неведомым образом очутилась на улице.

– Ты что это вытворяешь? – Дакар стоял напротив, глаза его были чернее ночи. – Решила втихаря пополнить ряды почившей братии?

А она уставилась на него потухшим взглядом:

– Я пришла навестить матушку.

– И, видимо, остаться с ней.

Но Селен настолько было омерзительно его общество, что она резко развернулась, дабы вернуться домой, однако Арман не позволил: