Фицрой наполнил чашу вином, взглянул на меня исподлобья.

– У тебя все в порядке?

– Да, – ответил я. – А что?

– Да полыхнуло, – сообщил он подчеркнуто безучастным голосом. – Даже через дверь было видно.

– Я ничего не видел, – ответил я. – Тебе почудилось.

– Да? – переспросил он. – Половина команды тоже заметила, кстати. Ну да ладно, я не лезу в твою магию. Допивай и пойдем наверх. Что-то мне стало нравиться стоять на мостике! Сам бы ни за что не поверил.

Мы стояли на капитанском мостике с Фицроем и Грегором, я наблюдал за работой матросов, когда с верхушки мачты Понсоменер прокричал ликующе:

– Корабль!.. Слева по курсу!

Я взбежал на корму, торопливо ухватил оптический прицел. Фицрой и Грегор поднялись ко мне, Грегор дольше всех всматривался в проплывающий вдали крохотный кораблик, лицо сперва озарилось радостью, потом приняло встревоженное выражение.

– Это большой торговый, – определил он. – Идет из Гарна. С грузом, а это значит, направляется в Шантель. Это королевство за Гарном. Туда всегда с грузом…

– Откуда знаешь?

Он ответил скромно:

– В тюрьме чем народу заняться, как не поговорить?

Я внимательно рассматривал корабль в оптический прицел. Большой торговый, так здесь это называется, но всего лишь та же большая лодка с одним-единственным прямоугольным парусом. Очень непрочная конструкция, любая лодка имеет пределы в размерах, увеличить чуть больше, и рассыплется под собственным весом.

– Отчаянные люди, – согласился я. – Если застигнет буря…

Он проговорил:

– Если такая, что трепала нас, этим вообще погибель.

– Значит, – сказал я, – отважные люди. Из Гарна, говорите?

– Из Гарна, – ответил он нехотя. – Отважных в Дронтарии не меньше, только у нас нет кораблей… Глерд?

– Будут, – ответил я на невысказанный вопрос. – Но все нужно делать очень осторожно. Похоже, это море не так уж и велико? В самом деле, гигантский залив. Ладно, потом узнаем, а сейчас идем на сближение.

Фицрой спросил тихо:

– Хочешь захватить?

Я ответил так же шепотом:

– Королевства, навязавшие кабальный договор Дронтарии, должны понимать, что не все примут его покорно. Как два демократа, мы имеем полное моральное право бороться против гнета, сатрапства и несправедливости!.. Ты же, надеюсь, демократ?

Он буркнул:

– Да как-то не всегда хочется быть демократом, судя по твоим отзывам об этих самых. Но сейчас да, я готов бороться. Захватим и утопим? Это точно демократично?

– Точно, – твердо сказал я. – В духе либеральных ценностей двойных стандартов. Как люди широких взглядов, мы должны допускать разные варианты решения проблем.

– Значит, – сказал он с удовлетворением, – утопим. Что-то мне начинает нравиться это дело. Признаюсь, первый раз я все-таки трусил.

– Ты отважен, – сказал я. – Трус никогда бы не признался. Ты держался великолепно, Фицрой! И не догадаться, что ты был на корабле первый раз.

Грегор прокричал вниз:

– Держать парус, идем на сближение!.. Он прет хорошо, но к вечеру догоним!

– Раньше, – сказал я, – у нас парус раз в десять больше.

Он посмотрел на меня счастливыми глазами.

– То-то мне казалось, что не плывем, а летим!.. Как же хорошо, когда корабль такой исполинский, громаднющий…