Старая одежда, валявшаяся по углам, была развешана по крючкам на стене, блоки самодельного терминала были протёрты от пыли и составлены горкой один на другом.

Обычно замусоренный пол также был подметён, а сам Фредди сидел за столом, на котором теперь все баночки с пищевыми таблетками стояли рядком.

– Ты в порядке? – осторожно поинтересовался Головин.

– Да, просветление какое-то наступило. Даже думаю поучиться сегодня.

– Да ладно, – не поверил Головин. Сам Фредди никогда ничего по учёбе не делал, за исключением редких тренировок на собранном им тренировочном терминале. Какие-то письменные работы за него выполнялись другими кадетами, с которыми он договаривался за деньги или менялся на что-нибудь.

Денег у него тоже почти не водилось, однако сознание его работало по-особенному, и он умел находить какие-то жизненные ресурсы там, где другие доставать их даже не задумывались.

Фредди был не жадным, но в свои походы за ресурсами никого не брал, хотя многие напрашивались.

Головин относился к соседу с уважением, тот был на полпериода старше и прошёл через испытания, которые Головину ещё только предстояло пройти. Из уважения он и не особенно скандалил по поводу расхода водяной смеси, которую Фредди частенько перебирал, расходуя из половины Марка.

– Как семинар? – спросил Фредди, поворачиваясь к Головину полностью, и тот заметил, что его сосед полностью одет, видимо, планировал куда-то идти.

– Как всегда – люто.

– А ещё какие новости?

– А какие ещё новости? – не сразу сообразил Головин.

– Что-то с полицией, – подсказал Фредди, глядя на Головина рассредоточенным взглядом.

После принятия тяжёлых средств он часто в период отхода пребывал в особенном состоянии изменённого сознания и, случалось, мог довольно много рассказать о том или ином человеке.

Головин к этому привык.

– Остановили на улице, пришлось показывать карточку. Даже шокер на меня навёл, прикинь?

– Из-за ботинок?

– Если бы. Просто так, рожа не понравилась. Тётка какая-то вообще в обморок грохнулась.

– А что с твоей фабричной подработкой? Дверь цела?

– Похоже, накрылась подработка, – вздохнул Головин и, зайдя к Фредди, сел на единственный целый стул. Сам хозяин комнаты умело балансировал на трёхногом.

– А почему я вижу дверь?

– Потому и видишь, что всё накрылось. Сегодня пришёл к нему, отработал нормально, получил деньги и ушёл. Обратно иду, вижу, дверь выбита и валяется там – на ступеньках. Даже кровь на стене видел, прикинь?

– Ему разбили лицо…

– Наверное, – пожал плечами Головин и вздохнул. – А там не видно, кто его так? Власти или какие-то эти самые?

– Не видно. А вот что-то там летает, – добавил Фредди и изобразил пальцами какую-то пантомиму, вроде как порхающий мотылёк.

– Это полицай-дроны. Штук шесть над тем местом кружили и ко всем приставали – ко мне тоже. Пришлось снова карточку показывать. Жутковатые аппараты.

– Значит, власти, если дроны там тусовались.

– Я тоже так думаю.

Неожиданно Фредди резко поднялся, придержав завалившийся стул, и сказал:

– Ну что, я близок норме, и, значит, самое время совершить бросок.

Он сделал несколько разминочных движений, потопал ногами и растёр ладонями уши.