— Обманщица. Такой аккуратный носик!

— Вот была бы зажигалка, — ответила, — тогда и убедился бы. Заодно костер бы развели. Теперь будешь знать, что надо всегда носить в трусах зажигалку. Или фонарик.

— Я кое-что другое там ношу, получше, — проговорил низким полушепотом, потянул вниз мою руку и накрыл то, о чем говорил. Мы снова начали целоваться, и я сама уплывала от его твердых губ и настойчивого языка.

Меня еще никто так не целовал. Это было просто… просто космос, вот как это было.

И этот раз тоже был космос. Артур, уже не такой резкий и порывистый, двигался осторожнее, будто чувствовал. Может, он догадался? Как было бы хорошо, если бы он сам догадался!

— Какая же ты тесная, малышка, — пробормотал он в исступлении, — как девочка. Я дурею от тебя, совсем крышу сносит…

Не догадался… А у меня снова не хватило духу признаться.

Артур прижал меня к груди, я спиной чувствовала твердые мышцы пресса. Голова лежала на его руке, мне было тепло и удобно. Отвела руку назад и погладила литое мужское бедро в почти высохших боксерах.

Он перехватил мою руку, переплел пальцы и крепко сжал.

— Настя, я хочу, чтобы мы с тобой встретились, когда вернемся домой, — неожиданно сказал он, и я замерла, шокированная.

— Как это? — переспросила, пытаясь повернуться, но Артур держал крепко. — Разве мы можем?..

— Ну сейчас же смогли, — сказал со смешком в голосе. — И даже два раза.

— Так это сейчас… — я не договорила, сглотнула.

— Разве что-то должно измениться?

— Ну как, ты же с мажорской яхты, а я официантка.

— С какой яхты? — Артур приподнялся на локте.

— С мажорской.

— Почему ты так решила?

— Потому что только мажоры так себя ведут на воде.

— Как так?

— Нагло. Вызывающе. Разве вы не видели наши бортовые огни? Как вы могли в нас врезаться? Или у вас яхта шла на автопилоте?

— Настя, — он повернул меня на спину и навис сверху, — я же сказал, это было покушение. Все случилось в считанные минуты. Мы шли мимо вас на приличном расстоянии и собирались зайти в порт. И тут пожар, яхта потеряла управление, хорошо, все успели прыгнуть в воду. Я все выясню, когда выберемся отсюда. И тогда я хочу… — он наклонился совсем низко и прихватил губами шею. — Хочу тебя… видеть…

Я так растерялась, что не смогла удержаться от глупейшего вопроса:

— Зачем?

Артур красноречиво прижал меня бедром и потерся щекой о висок.

— Увидеть хочу, какая ты. Твой нос крючком и глаза в разные стороны, — я тихонько засмеялась, а он договорил хрипло: — И еще кое-что хочу. Много раз, с тобой…

— Пожалуйста, Артур, — взмолилась я, сжимая коленки, — давай только не здесь.

Теперь он засмеялся.

— Согласен. У меня уже все колени стерты. Эта чертова пляжная романтика, — проворчал он, — еще и рука ломит. Как ты там говорила, внутрисуставной перелом или сосудисто-нервный пучок?

— И то, и другое может быть, — обеспокоенно ощупала руку, которая меня обнимала.

— Ложись, попробуй уснуть, — он лег на камень и уложил меня на здоровую руку.

Через несколько минут за спиной послышалось мерное дыхание. Я закрыла глаза, и сама не заметила, как сознание заволокло легкой дымкой. Рядом с Артуром было тепло и спокойно, и вскоре я незаметно уснула.