– Дорогая? – визгливый женский голосок остановил нашу процессию.

Лерочка стояла у окна, уперев руки в изгибы бедер.

– Сережа, разберись, – вполголоса велел Баринов и потянул меня за собой.

Что сделал Сережа, мне видно не было, но Лерочка успела добежать до вероломного любовника и вцепиться ему в горло. Меня отбросило к стене, и я упала бы, если бы меня не подхватил кто-то высокий и мускулистый.

– Пошел к черту, – пробормотала я Нагу.

– Это вместо благодарности? – шепнул он в ответ.

От его шепота по моей спине прошла горячая волна. Пощечину ему, что ли, влепить? Или в горло вцепиться по примеру юной коллеги по любовному четырехугольнику? А хотя… у нас один-один, я лишила ее Аристарха, она меня Нага, такой вот симметричный междусобойчик получился.

Наг уже отвлекся от меня, подошел к Баринову, с видом доктора Айболита осмотрел ссадины у того на шее, затем достал из кармана плоскую коробочку и почтительно передал ее хозяину. Аристарх, не мешкая, ее открыл, извлек два золотистых шарика и бросил их в рот. Сережа, растерянный и виноватый, подал начальству открытую бутылочку минералки – запить.

– Таечка, дорогая, иди ко мне, – раскрыл Аристарх объятия.

– Хорошей прогулки, – сказал Наг мне в спину.

Я обернулась. За плечом Нага стоял Никита Петрович, судя по его лицу, находящийся на грани апоплексического удара.

Прогуливать меня решили за городом. Поэтому, погрузившись в два бронированных автомобиля, дружная компания, состоящая из меня, Баринова, четверки наружки, одного немногословного личного телохранителя и двух водителей, отправилась в охотничий домик, который, как мне пояснили, находился неподалеку от Славигорского водохранилища.

В пути я была абсолютно беззащитна перед пощипываниями, оглаживаниями и быстрыми поцелуями в разные части тела. Кажется, в охотничьем домике меня собираются… гм… поиметь. Жаль, месть свершится уже сегодня, а мне уже хотелось этот момент оттянуть. В Аристарха как будто каким-то волшебством вдохнули жизнь и молодость. Он вел себя как озабоченный мальчишка, даже всхлипывая от нетерпения. Мне показалось, что кожа на его руках стала мягче и макушка теперь не просвечивала сквозь волосы.

Мы почему-то не съехали на кольцевую сразу от «Пирамиды», а стали петлять по узким улочкам центра города. Особых пробок не было, вообще-то эта часть города была закрыта для частного автотранспорта, но водитель открыл окно и установил на крыше синюю мигалку, позволяющую обойти запрет. Невзирая на будний день, гуляющего народа в центре было много, работали уличные кафешки, уличные музыканты стояли, кажется, на каждом углу, и поодиночке, и небольшими ансамблями. Я смотрела в окно, борясь с желанием заехать любвеобильному господину Баринову в лоб. Сопровождения он абсолютно не стеснялся, подол сарафана, понятно, что моего, был сдвинут к бедрам, голые колени поблескивали в полутьме салона. «На голову мне его задери, придурок!» – зло подумала я.

На углу рыночной площади у розовой клумбы стола тележка мороженщика.

– Хочу мороженое, – сказала я капризно.

– Сейчас тебе купят, – дядя Арик отвлекся от моих коленей.