Вскочив на ноги, я вытащил меч и отпрянул назад, не зная, с какой стороны ждать нападения. Все замерли, не сводя с меня глаз. Державший посох жрец внезапно шагнул вперед и высоким властным голосом произнес:

– Кто бы ты ни был, странник, заклинаю тебя светлым небом, помоги нам!

Дружинник покосился на своего товарища, кинул взгляд на меня и вдруг прыгнул на жреца, высоко подняв секиру. Сверкающий полумесяц мелькнул в воздухе, грозя развалить жреца пополам, но на встречу ему метнулся посох. Сухой треск прокатился по поляне, жрец неимоверным усилием отбросил воина от себя и отпрянул, тяжело дыша.

Я еще миг помедлил, потом шагнул вперед. Клинок легонько коснулся шеи сидящего воина. Брызнула фонтаном кровь, крупное тело без звука рухнуло в траву.

Его товарищ рванулся ко мне, прыжком преодолев три шага, разделявших нас. Я поднырнул под опускающиеся руки, принял тяжелое тело на плечи и полоснул мечом по промежности противника. Поляна огласилась криком боли.

Перебросил воина через себя и вогнал меч в его шею.

Дернувшись последний раз, тот затих. Изо рта потекла струйка крови.

– Благодарю тебя, рыцарь! Ты спас наши жизни…

Ко мне шел жрец, держа посох в левой руке, а правую потягивая для пожатия.

– Ерунда… – Я вытер клинок, встал, пытаясь отдышаться после скоротечной схватки.

Жрец замер в двух шагах, внимательно оглядел меня и торжественно произнес:

– Я прошу отважного рыцаря быть гостем в нашем храме.

– Где?

Второй жрец подошел к своему товарищу, лежавшему в траве.

– Я все объясню, но сначала мы должны помочь нашему спутнику.

Игнорируя протянутую руку, я подошел к раненому жрецу.

– Пожалуй, ему уже ничем не поможешь.

Удар мечом распорол мышцы живота. Синеватые кишки выпали наружу и дымились в траве. Жрец был без сознания. Я с трудом нащупал пульс и покачал головой. Жить ему осталось минут десять – пятнадцать.

– Он умрет.

Второй жрец вскинул голову.

– Он не может умереть!

Его товарищ успокаивающе похлопал по руке и устало прошептал:

– Это воля богов… надо заняться твоей раной.

Пока мы перевязывали пропоротое клинком плечо, жрец уговорил меня принять приглашение и посетить храм. После недолгого колебания я согласился. Следовало хоть немного отдохнуть, обратная дорога не обещала быть легкой.

…Забытый ныне культ бога Явора уцелел только в лесном храме, расположенном на границе Аберена со степью. Властелин ночного неба, могучий и страшный в гневе бог, требовал множества жертв, в том числе и людских. Когда-то каждую осень ему отдавали молоденькую девушку, непременно девственницу, а зимой дарили пять кобылиц. Перед войной сжигали младенца, а после победы срубали головы пленникам.

– …Позже культ нашего бога выродился, на смену ему пришел бог Ночи, а еще позже и бог Дня. Мы сами стали забывать многие обряды и перестали делать кровавые жертвы. Теперь вместо людей отдаем коней, овец… – говорил жрец, назвавшийся Сконоро.

Его раненый товарищ – Равен – шел молча. Тело убитого жреца оставили на поляне. За ним пришлют слуг, чтобы перенести в храм.

Я слушал рассказ краем уха, думая о своем. Вскоре дорога сделала резкий поворот и впереди показался островерхий купол лесного храма.