Он с грохотом закрыл дверь оружейного шкафа и прошел мимо Ла Валля. Взволнованный Челси Ангуэйн пошел за ним следом, время от времени оглядываясь.

Судя по неласковому обращению, Пес Перри действительно отправился охотиться за Энтрери и при этом считал, что Ла Валлю в этом деле доверять нельзя. И вот теперь чародей, обдумав все, столкнулся с неразрешимой трудностью. Если Пес Перри преуспеет и действительно убьет Энтрери, то сразу же получит необычайно высокое положение и власть (если только другие гильдии не посчитают, что за необдуманный поступок он сам достоин смерти), а этот заносчивый юнец только что объявил, что Ла Валлю он не друг. Но если победу одержит Энтрери, что казалось магу гораздо более вероятным, тогда ему не понравится, что Ла Валль не предупредил его о нападении, как они договаривались.

И при этом Ла Валль не осмеливался воспользоваться магическими силами, чтобы снестись с убийцей. Если другие гильдии внимательно наблюдают за Артемисом Энтрери, то даже такое предупреждение им будет несложно обнаружить и проследить.

Расстроенный, Ла Валль вернулся в свою комнату и долго сидел в темноте. В любом случае, окажись победителем хоть Пес Перри, хоть Энтрери, гильдии грозили бы нешуточные неприятности. «Может, пойти к Квентину Бодо?» – подумал он, но потом отказался от этой мысли, сообразив, что Квентин вряд ли сделает что-то стоящее, кроме того что будет мерить шагами комнату и грызть ногти. Пес Перри уже на улице, и у Квентина нет возможности вернуть его.

Может, взять хрустальный шар и по нему узнать что-нибудь о схватке? Но любая связь с Энтрери, пусть даже молчаливое слежение, могла быть обнаружена магами других, более могущественных гильдий, и Ла Валля уличили бы в нарушении приказа.

Так он и сидел в темноте, раздумывая и тревожась, и часы проходили незаметно.

Дзирт наблюдал за каждым шагом Вульфгара – как тот сел напротив него у огня, как, – стараясь уловить хоть какой-то намек, подсказавший бы ему, что творится в душе варвара. Помогла ли ему битва с гигантами хоть чуть-чуть? Удалось ли Дзирту «выбегать коня»? Или же Вульфгару стало еще хуже, чем было до сражения? Может, теперь его мучает еще и вина за ошибку, несмотря на то что его действия, вернее, бездействие в конечном счете ничего им не стоило?

Вульфгар должен был понять, что повел себя не лучшим образом в самом начале боя, но мог ли он в своем теперешнем состоянии понять, что дальнейшими действиями загладил свою ошибку?

Дзирт как никто умел понимать тонкие внутренние движения, но все равно не мог разгадать, что творится в душе друга. Вульфгар двигался размеренно, машинально, как всегда бел себя после освобождения из лап Эррту. Он шел по жизни отчужденно, не показывая боли, удовлетворения, облегчения или других чувств. Вульфгар существовал, но вряд ли можно было сказать, что он живет. Может быть, в голубых глазах варвара и мелькал время от времени затаенный огонек страсти, но Дзирт не мог его разглядеть, как ни старался. Поэтому у дроу сложилось впечатление, что битва с великанами оказалась бесполезной. Она не пробудила в Вульфгаре желания жить, хотя и не добавила тяжести. Глядя, как его друг безразлично обгрызает мясо с кости, Дзирт вынужден был признать, что не только не может ответить на собственные вопросы, но даже не представляет, где искать ответы.