Блядь, и почерк пьяный! И совершенно страшным образом написано именно слово «почерк»! Как это так выходит? (Вспомните, вспомните фразу «как это так выходит, что как входит, так уже и не выходит?!»)

Хочу закончить этот эпизод фразой о том, что Анна всё-таки дура и тут же сказать о ней что-нибудь хорошее для крутоты и чтоб была наглядней сложная структура моей души.

Гулял я со Славкой Гавриловым. Опять пили. Мама как в воду глядела. Аня всё же дура. Хотя, не знаю ничего. Бедняжки все. Аня, прости; Лена, прости; Мила, прости; Оксана, прости. Только с Катей все нормально. В своем роде. Друзьям понятно.

Приключения Буратино. Раса брезгливых. Полина Виардо. Мытищи Тургеневы. Хотят чего-то всё время. Революционеры. (То есть, конечно, Слава и Вадик, я всё понимаю. Это я так, лишь бы что-нибудь сказать.)

Ольга Владимировна, отчего вы спрашивали меня сегодня о такой ерунде, девочка вы моя? Я позвонил по телефону поздравить вас, счастья пожелать; заговорили о «Псевдо». Вы зачем-то сразу о композиции, замыслах каких-то, как у меня то, да как у меня сё (в романе, естественно). Чушь какая!

Голосок же у Вас был грустный, нерадостный как будто. Что ты будешь делать!

— Ты правда думаешь, что может быть всё хорошо? — спросили Вы.

— Конечно нет. — чистосердечно ответил я. Вот тебе и поздравление!

Один раз я видел Вас, Ольга Владимировна, в мини-юбке. Этот день запомнился мне на всю жизнь. Я тогда учился в девятом классе, и речь у нас, кажется, шла о русском романтизме. Одоевский и все, все, все. Однако, спустя много лет, приобретя кое-какой духовный опыт, а также существенно расширив горизонты своей эрудиции, я могу со всей ответственностью заявить, что по сравнению с вашими ножками искусство — это полная чепуха.

Елена целый день ходила по квартире с вазой в руках, не зная, куда поставить. Так, сяк — все хуйня выходит.

А всё оттого, что вместо того, чтобы сидеть дома и сюсюкаться с глупой мамой, надо было бежать ко мне в кроватку и получить верное удовольствие. А то и мне аналогичное доставить. Дурочка пушистая.

Летают мотыльки, и кружат над лесом совы. Погасли огоньки, и закрыты все засовы. Кто в свой нас пустит дом? Нам неловко постучаться. Что вот теперь делать?

Ивану всё казалось мало. Елена Прекрасная третий год была женой Кащея и многому научилась. Многим чудесам. Она умела превращать понравившихся ей мужчин в бокалы, а сама превращалась в мёд. Кащей пил, по усам текло.

Как-то раз, обо всём догадавшись, он вылил мёд себе на причинное место, а бокал разбил.

Очнулась Елена верхом на члене Кащея и больше не колдовала. Мало того, была жестоко наказана: Кащей, не долго думая, превратил её в свою крайнюю плоть. Лишь по ночам Елена вновь становилась нормальной женщиной, но всё же лишённой возможности существовать в каких-либо иных формах, кроме как верхом на кащеевом члене. Когда же Бессмертный кончал, она вновь превращалась в его крайнюю плоть. (Я часто думаю — ни это ли нужно мне для полного счастья?)

Иван искал пути, изыскивал возможности для спасения любимой и придумал-таки одну хитрую штуку…