подростка, а не семилетнего дебила. Она было решила сразу заняться воспитанием молодого человека, но вовремя одумалась. Времени оставалось в обрез. Если считать, что до ее дома от галереи на машине ехать минут двадцать, то пять она уже потратила на выявление «хвоста».

«Погоди немного, — про себя пригрозила Юлька спортсмену, — я тебе устрою!»

Поиск телефона-автомата едва не поверг подругу в шок. Половина телефонов не работали, а исправные были карточными. У Юльки же были жетоны. Метаться в поисках телефона, работающего на жетоне, было невозможно. Приходилось вести себя совершенно спокойно и неторопливо искать подходящий телефон. Но время текло как песок сквозь пальцы. В дополнение к прочим радостям Юлька обнаружила, что ее сопровождает не один, а два милых юноши в одинаковых костюмах. К счастью, у одного из них на брюках была широкая белая полоса, иначе Юльке было бы трудно ориентироваться. Увидев в конце концов нужный работающий автомат, подружка обрадовалась ему, как уезжающему дальнему родственнику.

— Ей-богу, я себя чувствовала Шараповым. Мне тебя, Алька, хотелось назвать Лелей, правда! — Юлька смеялась, мы с Ленкой, глядя на нее, тоже хихикали, хотя смеяться, в общем-то, было не над чем. — Я с тобой говорю, а он вокруг будки ходит. Свистит и ключики вверх подбрасывает. Вот щенок! Разозлилась я, жуть! Боялась только, что у тебя времени мало. И вдруг, думаю, про парик не сообразишь. Но я в тебя верила, ты же баба умная. Но что, девчонки, меня поражает, так это скорость, с которой они по телефону узнали адрес. Ну, не за две же минуты! Хоть пять минут да надо! И еще доехать... Нехорошо все это, ой, нехорошо!

— Они в Мосгорсправке работают, вот и все, — съязвила Ленка, качая головой. — Ладно, не нагоняй панику, чего уж теперь.. Расскажи лучше, как «хвост» сбросила. А потом я вам кое-что скажу. Есть у меня мысль интересная.

Юлька продолжала:

— Дошли мы со спортсменами до ЦУМа. «Хвост» мой идет, старается. Смотрю, в магазине вроде разошлись немного, следят, значит. Я сначала, конечно, душу отвела, все отделы облазила, устала даже. Пришли к нижнему белью, пацаны вроде сунулись, да назад сдали. А рядом-то ничего подходящего для них нет, не на что им, бедным, смотреть. Тут трусы, тут комбинации, тут косметика, там духи! А там, помните, кабинки такие, на два отдела сразу, стенки нет, только шторки висят. Ребята за уголок отступили, но иногда выглядывают. Не волнуются, думают, что я вроде как в углу. А из второго-то отдела выход сквозной, вообще в другую сторону. Я какую-то майку взяла, в кабинку вошла, надела купленную по дороге безрукавку, носочки сняла, волосы расчесала. Быстро все, даже руки затряслись. Но все хорошо сделала. Глаза подвела, помаду эту темнющую. Смотрю: и, правда, не я! Ну а дальше дело техники. Через другой отдел да в лифт. Вот и все. Но я бы дорого дала, чтобы на моих пацанов посмотреть!

Юлька потянулась и закряхтела:

— Бедная я, бедная! Все кости болят! Я старая и больная, а вы меня заставляете весь день с пацанами наперегонки бегать. Нехорошо, девочки!