Странно, но мои слова все же проникли в ее сердце. Почему? Не знаю.

— Лео Фортье был помещен в больницу на шесть месяцев в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году. Меня назначили его наблюдающим психиатром.

— Вы его помните?

— Да.

Я ждала затаив дыхание. Из трубки послышалось два щелчка — Лаперриер открыла и закрыла зажигалку. И тяжело вздохнула.

— Фортье поступил в больницу, после того как избил собственную бабушку настольной лампой. Ей пришлось наложить около сотни швов. Она сама попросила не заводить на внука уголовного дела. По истечении срока принудительного лечения я настоятельно порекомендовала Фортье продолжить курс. Он отказался. — Она на несколько мгновений замолчала, по-видимому, чтобы подобрать верные слова. — Мать Лео Фортье умерла у него на глазах. Бабушка тоже при этом присутствовала. Именно она своим неверным воспитанием вселила в него чрезвычайно негативное представление о самом себе, что в конечном счете вылилось в его неспособность быть полноценным членом общества. Бабушка очень часто наказывала Лео, но всегда ограждала его от последствий того, что он вытворял вне дома. К подростковому возрасту его психика серьезно нарушилась, и в нем возникла непомерная жажда власти. Эта жажда власти, подавляемые любовь и ненависть к бабушке, а также социальная изоляция привели к тому, что он все чаще и чаще стал переноситься в мир собственных фантазий. Этот человек так и не созрел ни эмоционально, ни социально.

— Вы полагаете, он способен на убийство? — спросила я на удивление спокойно.

Внутри у меня от страха за Кэти все горело.

— В тот период, когда я работала с Лео, его фантазии были повторяющимися и чрезвычайно негативными. Большинство из них состояли из сцен проявления сексуальной жестокости. — Она еще раз тяжело вздохнула. — Лео Фортье — очень опасный человек.

— Вам известно, где он сейчас живет?

На сей раз мой голос дрогнул.

— С тех пор как его выписали, я о нем ничего больше не слышала.

Я уже хотела было попрощаться, но мне в голову пришел еще один вопрос:

— От чего умерла его мать?

— Какой-то подпольный акушер помогал ей избавиться от нежеланного ребенка.

Когда я положила трубку, мысли закружили в голове с небывалой скоростью. Теперь я знала имя этого человека, знала, что он работал когда-то с Грейс Дама, знала, что его следовало опасаться.

И?..

Услышав приглушенный грохот где-то вдалеке, я заметила, что свет в комнате окрасился в какие-то фиолетовые тона, встала с дивана, пошла к дверям со стеклами и выглянула во внутренний дворик. Над городом собирались свинцовые тучи, поднимался ветер, пахло приближающимся дождем.

Ни с того ни с сего мне вдруг вспомнилось дело Нелли Адамс — одно из моих первых дел. Об исчезновении этой пятилетней девочки сообщили в тот же день в выпуске вечерних новостей. Была сильная гроза. Я смотрела телевизор, лежа в теплой постели, и представляла себе, как безумно напуган потерявшийся ребенок. Шесть недель спустя я опознала пропавшую девочку по черепу и нескольким фрагментам ребер.

«Пожалуйста, Кэти! — орало мое сердце. — Пожалуйста, приди ко мне».