Ночной стражи», а его заместителем назначил князя Ларинеля — главу «Дома.

Хранителей корней Нордрассила». Я заявил, что князья дроу учувствовали в заговоре по принуждению, и полностью осознав свои ошибки, поклялись служить «Великому князю эльфов Ингару Геонскому» не за страх, а за совесть. Если Дома светлых эльфов не примут эти условия то дроу совместно с армией малхусов, помогут объяснить несогласным их заблуждения, ну а несогласным со мною покойникам уже все будет по барабану.

После озвучивания ультиматума глава эльфов попытался что-то вякнуть, но Люсиэль взяла придурка за шкирку и вывела из столовой со словами:

— Раньше нужно было договариваться, когда князь был добрым, а сейчас поздно про девственность вспоминать, если побывали в борделе.

Разобравшись с ультиматумом, я еще раз проинструктировал дроу, после чего вернулся в комплекс портала, где решил дожидаться ответа «Совета эльфийских.

Домов».

Согласие эльфов по всем пунктам ультиматума пришло на четвертый день. Я не стал снова разводить бодягу, предоставив решать все вопросы князьям дроу и Легарду, а сам начал готовиться залечь в саркофаг «Странников».

Подготовка к процедуре трансформации заняла еще трое суток пролетевших как одно мгновение. «Долгие проводы — лишние слезы», а мне очень не хотелось оказаться тамадой на собственных поминках, поэтому я простился только с Катей и Арчером, после чего закрылся в помещении аварийного пульта управления комплексом.

Оборудование и защита были переведены в автономный режим работы, и все было готово к моему отбытию в неизвестность. Однако безотчетный страх сковывал тело, и мне с трудом удалось заставить себя подняться в медблок, где располагался саркофаг «Странников». Раздевшись догола, я перекрестился и улегся в мифриловый гроб, ожидавший очередного пациента, Бог знает сколько столетий. После нажатия кнопки «пуск» сработали фиксаторы, приковавшие меня к анатомическому ложу агрегата, и крышка саркофага медленно закрылась. Затем внутрь полилась какая-то жидкость и мне в предплечье вонзилась игла инектора. Боль от укола окончательно добила расшатанные нервы, и я инстинктивно начал вырываться из фиксаторов, но вскоре сознание померкло, и меня окутала темнота. Последнее что мелькнуло в воспаленном мозгу — была фраза:

— Ты конченый идиот Игоряша!!!

Возвращение к жизни происходило долго и мучительно, голова была забита менявшимися, словно в калейдоскопе, неясными образами и обрывками мыслей.

Постепенно сознание очистилось от медикаментозного тумана, и у меня появилась возможность адекватно реагировать на происходящее. Я открыл глаза и осмотрелся, крышка саркофага была открыта, но тело все еще было приковано к ложу захватами, а в ушах монотонно звучал текст самодиагностики саркофага:

— Процедура восстановления объекта полностью закончена. Организм реципиента активен на девяносто шесть процентов. Отклонения от стандартов функционирования в пределах допуска. Объект может покинуть медицинский комплекс.

Когда прозвучал последнее слово, раздался щелчок механизма фиксаторов и меня, наконец, освободили из трехмесячного плена. Я сел внутри саркофага и попытался выбраться наружу, но тело плохо слушалось своего хозяина, поэтому мне пришлось еще некоторое время подождать пока рефлексы полностью придут в норму. Вскоре головокружение прекратилось и мне удалось перебросить ноги через бортик саркофага и спуститься на пол. Моя одежда осталась в помещении пульта аварийного управления, поэтому, я направился к висящему рядом с входным люком зеркалу, абсолютно голым.