Наконец парнишка откашлялся, сел, опираясь трясущимися руками о землю, поднял взгляд на мага.

Вид у парня – краше на скале раскладывают, но в его глазах нет больше страха, что угадывался за показной храбростью, пока юнец задирал «деда».

Маг довольно кивнул.

– Свершилось! – повторил он торжественно.

Над берегом повисла тишина, только слышно, как подпрыгивает, поблескивая над травой пескарик. Бедная рыбешка, оставшаяся без родной среды, беззвучно открывает рот, словно молит о помощи, но никому нет до нее дела. Забыли люди и о юном смельчаке, настороженно уставившись на мага и атамана.

Аэлло опасливо отступила за спины, но никто не обратил внимания на хрупкую фигурку девочки-подростка в цветастом платке и белом платье.

Маг с Улем замерли друг напротив друга, как воины перед поединком.

Первым, прочистив горло, заговорил атаман.

– Славно Семко проучил. Правильно, пусть матереет. Но в другой раз такие штуки только с моего согласия.

Маг склонил голову. При этом змеиные губы расползлись в издевательской улыбке.

Маг произнес:

– Я не проучил его, а посвятил воде. Твой парень может теперь под водой дышать, и смерть через утопление ему не страшна.

В толпе раздался шепот, переходящий в говор, и атаман обернулся, сверкнул черными глазами. Вновь воцарилась тишина.

– Еще не хватало, чтобы очередь тут выстроилась на эти твои фокусы, – пробормотал Уль вполголоса.

Обернувшись к магу, прямо и смело посмотрел тому в глаза.

– Налед Волглый, – сказал атаман. – За парю спасибо, конечно. Но почему ты рабов, отправленных тебе в услужение, приговорил? Плохо работали? Так ведь всего ничего прошло…

Маг отпираться не стал, махнул посохом в сторону воды.

– Сам говорил, портал нужен. Врата, по-вашему.

– Нужен, – согласился Уль.

– Врата я сделал? – спросил маг и сам себе ответил: – Сделал. Какие могут быть ко мне нарекания? Что к Цитадели, где они Золотой Талисман держат не подобрались – амазонке своей скажи спасибо! Портал на нее настраивал, на изумруд, что ранее был в ее венце. Не моя вина, что она оказалась далеко от их Цитадели. Ты этот изумруд сам мне дал, да чуть не лопнул при этом от ярости, все твердил, что смерть амазонки чуть ли не важнее Золотого Талисмана. Было такое, атаман? Молчишь… А что до твоих рабов… Я говорил, чтобы портал открыть, мне особая сила нужна.

Уль поскреб макушку. Сказал уже не так уверенно, как прежде:

– Так если амазонку добыли, так и новые врата к Цитадели теперь не выстроишь?

Маг ответил не сразу, явно хотел, чтобы атаман понервничал. Бесстрастное лицо старика ничего не выражало, только между седых кустистых бровей пролегла глубокая, чуть не до кости черепа, морщина.

– Без амазонки теперь сложнее будет. Много силы нужно. Много силы и много жизней. Так что это теперь от тебя зависит. Не пожалеешь рабов, которых у вас, у сагатов, что грязи, будут тебе врата. К самой Цитадели. И этот здесь кстати, – проговорил маг, глядя куда-то за плечо атамана. – Притомился я… Тебе ведь врата нужны?

– Нужны! – подтвердил Уль.

Он оглянулся, и спустя секунду из-за спины атамана вытолкнули бледного человека с вытаращенными глазами, бритой головой и лицом. Человек одет в серое бесформенное рубище, пальцы нервно теребят складки.