Добежав до второго стула, Малинин ловко подхватил его за заднюю ножку, поднапрягся и метнул прямо в голову подлетавшему Габриэлю. Тот с грохотом свалился на пол. Бархатные обои охватило пламя, стремительно распространявшееся по кабинету. К поверженному архангелу спикировал сбоку второй ангел возмездия, но тот, сбросив обломки стула с разбитого лица и продолжая лежать на полу, взмахнул вдоль паркета мечом. Лезвие разрубило ангелу сухожилие выше пятки, он упал на колени – в этот момент Габриэль, уже вскочивший на ноги, совершил новое круговое движение вокруг себя а-ля дервиш – послышался удар, и кудрявая голова ангела возмездия с перекошенным от досады ртом стукнулась о паркет.

– Ну что, взяли, щенки земные? – хищно оскалил зубы Габриэль, перехватывая поудобнее рукоять меча, оценив ситуацию. Малинин окинул комнату взглядом в поисках еще одного полновесного стула.

– Не-не, – погрозил ему обгоревшим пальцем архангел и занес меч.

Новый столб пламени, еще сильнее предыдущего, толкнул его в грудь: в проломе стены, стряхивая с перьев штукатурку, стоял Варфоломей. От неожиданности Габриэль выпустил из рук меч, откатившись прочь, он остервенело сбивал с почерневших крыльев языки огня. Однако не минуло и доли секунды, как он осознал столь важную потерю. К «божественной силе» одновременно бросились с четырех сторон: Габриэль, Калашников, Малинин и Варфоломей – двое по полу, двое по воздуху. Казак оказался быстрее всех – он схватил меч за эфес, но удержать его не сумел – Габриэль спикировал с потолка, словно ястреб, с размаху ударил Малинина ногой в челюсть. Тот отлетел, перевалился через дымящийся письменный стол и упал, сильно ударившись затылком. В тот же момент в Габриэля врезался Варфоломей, оба, ломая крылья, грохнулись вниз, прямо на лежащий плашмя меч – при этом ангел возмездия спиной придавил лезвие. Габриэль, схватив одной рукой Варфоломея за хитон, другой дважды ударил его в подбородок и тут же взвыл – ангел изловчился и отхватил Габриэлю зубами кусок руки. Он молотил архангела кулаками по бокам и лягал коленями в спину, отчаянно пытаясь сбросить своего седока.

Калашников прыгнул на Габриэля сзади, схватив его за крыло с такой силой, что послышался хруст – архангел вскрикнул от боли. Оставив на мгновение в покое Варфоломея, он ткнул Алексея пальцем под ребро. От этого безобидного жеста у Калашникова потемнело в глазах. «Проклятый телекинез!» – успел подумать он, вновь совершая полет через всю комнату и обрушиваясь в угол, где уже недавно лежал. Одежда на нем тлела, ушибленное при падении тело разрывала нечеловеческая боль.

Воспользовавшись замешательством Габриэля, Варфоломей пихнул его в грудь, архангел, нелепо махнув крыльями, кувыркнулся назад. Ангел, перевернувшись со спины на живот, подобно щуке на сковородке, попытался ухватить меч. Габриэль сцапал Варфоломея за ногу и что есть силы дернул к себе – рука ангела, ломая ногти, лишь впустую поскребла по полу: он не дотянулся до рукояти пару сантиметров. Вне себя от бешенства, Варфоломей с размаху ударил экс-начальника головой в лицо, тот в ответ вцепился ему руками в горло – оба покатились по полу, подминая друг другу крылья.