То ли в вождях соколиного племени кипела буйная кровь, то ли саксов, старинных соперников, и что важнее, союзников заклятых врагов, велетов, проучить захотелось — не скажу. Ободриты вступили в эту войну, ударив по саксам с тыла. Одновременно в земли саксов с Запада вошла огромная франко-фризская армия. Саксы запросили мира и согласились на дань в полтысячи коров ежегодно. Грифон сбежал к баварам.

Ободриты получили обещанную долю в контрибуции и вернулись домой довольные, хоть и несколько разочарованные — повоевать по-настоящему так и не удалось.

Никто так и не понял, что это постучалась в двери славянской Атлантиды Большая Беда. И они сами открыли дверь на стук. Никто из их правителей не понял, что за громадина распухает по ту сторону края саксов, и что саксы теперь не старый неприятель и союзник еще злейших неприятелей велетов, а последний оплот язычества и сродного варяжскому германского племенного быта на пути лавины христианской империи[43].

И второго «звонка» на варяжском Поморье тоже не оценили. На сей раз империя франков явилась во всей красе, начав войну со вторжения в главное святилище земли саксов, Эресбург. Древний, почитаемый саксами столп Ирминсуль был разрушен. Впервые за пределами Римского лимеса христианская проповедь показала из ягнячьих уст оскаленные клыки. Но если Карл хотел этим сломить дух саксов, он просчитался — святотатство только разъярило их и привлекло на их сторону немало союзников.

Началась жестокая война. Саксы то покорялись силе, то восставали вновь, то отступали, то атаковали. Во главе восстания встал вождь по имени Видукинд, ему помогали даны-викинги во главе с «Зигфридом», в котором одни видят Сигурда Кольцо, другие — Сиварда, и славяне — велеты во главе с князем Драговитом[44] и сорбы. Закипала Фризия, не успевшая за столетие христианской власти забыть старых Богов. Четыре с половиной тысячи саксов были только казнены — а павшим в боях мало кто вел учет, разве что девы Вотана, относившие души павших за Богов и Предков в Его покой. Естественно, вместе с жителями земли, давшей им приют, бились славяне Липян и Белой Земли.

К сожалению, поднялись не все. Ободриты не пошли против врага их старых соперников — велетов, данов и саксов. Правда, нет сведений, чтобы они в ту войну били в спину защитникам старой веры, но и на помощь не пришли.

После тринадцати лет войны вожди саксов, Аббион и Видукинд, не выдержав разорения родного края, сдались Карлу. Как ни удивительно, он пощадил их, хотя и принудил креститься.

^{>Видукинд. Гравюра Вернера Грауля, 1936}

Через три года Карл двинул свои войска на велетов.

И что самое малоприятное — на сей раз ободриты-рерики были с ним.

Вот что пишет об этом Эйнгард:

«Есть некое племя (нация) славян в Германии (Natio quaedam Sclavenorum est in Germania…), живущее на берегу Океана, которое на собственном языке зовется велатабами j (Welatabi), на франкском же вильцами (Wilzi). Оно всегда враждебно франкам и своих соседей, которые были франкам или подвластными, или союзниками (vel subiecti vel foederati; или субъектами или федератами), обычно ненавистью преследовало и войной донимало и тревожило. Решив, что ему не следует дольше сносить его дерзость, король (Карл Великий) постановил идти на него войной и, снарядив огромное войско, переправился через Рейн к Кельну. Затем, когда пройдя через Саксонию, он пришел к Эльбе, то, разбив лагерь на берегу, перебросил через реку два моста, один из которых с обеих сторон обнес валом и укрепил, поставив стражу.