Лорна едва ли представляла, как реагировать. Его невозмутимое признание того, что он сделал с ней, снова заставило ее почувствовать ярость, но утверждение, что она была «одарена», настолько встревожило, что она вынуждена была тряхнуть головой, прежде чем он закончил говорить.

— Числа, — выпалила она. — Я хороша с числами.

— Вздор.

— Но это все! Я не гадаю и не читаю на кофейной гущи или что-то в этом роде! Я не знала, что случится одиннадцатого сентября…

Но в течение нескольких дней перед атакой ей «виделись» номера рейсов врезавшихся самолетов. Когда она пробовала набрать телефонный номер, то вместо него набирала номера рейсов тех самолетов.

Это специфическое воспоминание всплыло, как выпрыгивающий из воды лосось, и ее сковал холод. Она не думала о номерах рейсов с тех пор. Она так глубоко похоронила эти воспоминания, что они не причиняли ей беспокойства.

— Убирайтесь, — прошептала она воспоминаниям.

— Я никуда не уйду, — сказал он. — И ты тоже. По крайней мере, не сразу. — Он вздохнул и с раскаяньем взглянул на нее. — Снимай свою одежду.

— Не хочу! — завизжала Лорна, отступая от него так далеко, насколько могла, что, конечно же, было вовсе не далеко.

— Вероятно, я тоже, — иронично ответил он, придвигаясь ближе к ней. — Но ничем не могу помочь. Слушай, я не собираюсь нападать на тебя. Просто сними свою одежду и закончим с этим.

Он надвигался — она отступала, стискивая блузку с таким видом, будто была оскорбленной викторианской девственницей, и осматриваясь в поисках оружия, любого оружия. Это была кухня, проклятая кухня; здесь должны были находиться ножи в причудливой подставке, стоящей на причудливой поверхности. Вместо этого здесь было только обширное пространство полированного гранита.

Он глубоко вздохнул, затем выдохнул так, будто ему было скучно.

— Я могу заставить тебя это сделать, даже не прикасаясь к тебе. Ты это знаешь, я это знаю, так почему ты все усложняешь?

Он был прав, бессильно подумала она. Независимо от того, каким образом он это осуществлял, он мог заставить ее сделать все, что хотел.

— Это несправедливо! — она кричала на него, сжимая руки в кулаки. — Как тебе удается это делать со мной?

— Я «хренов шаман», помнишь?

— Не забудь остальную часть! Ничтожество! Задница…

— Знаю-знаю. Теперь снимай одежду.

Она мотнула головой, рассыпав спутанные волосы. С горечью она ждала, что он возьмет под свой контроль ее волю, но он этого не сделал. Он только непреклонно продолжал наступать, в то время как она отступала, выйдя уже из коридора, минуя уборную, в которой уже успела побывать; то, через что она проходила, выглядело очень стильным, хотя она не смела надолго отвести от него свой пристальный взгляд, чтобы оглядеться.

Он пас ее, поняла она, как будто она была овцой, и у нее не было иного выбора, кроме как пастись. Его покрасневшие зеленые глаза блестели на грязном лице, придавая ему абсолютно варварский вид. Ее сердце билось с дикой скоростью. Может он был своего рода сумасшедшим серийным убийцей, который оставлял после себя расчлененные трупы по всему штату Невада? Современным Распутиным? Ненормальным, сбежавшим из психиатрической клиники? Он, безусловно, не выглядел и не действовал как миллионер и владелец первосортной казино-гостиницы. Он действовал как захватчик, владелец всего, что видел.