– Помню, я еще ходил в детский сад, когда бабушка выбивала в Союзе писателей путевку в пансионат «Дуделкино». Чтобы обойти виртуальную очередь, она носила клеркам Союза тортики и даже коньяк, – продолжал парень, нимало не смутившись. – Кому сейчас нужна эта нафталинная лавочка – ума не приложу?! Кто-нибудь из вас может назвать мне хоть одного знаменитого члена Союза писателей, живущего в наше время?
– Членство в Союзе писателей – признание мастерства! – пожилая «Дюймовочка» испепелила молодого человека взглядом, полным презрения, а затем как бы невзначай сообщила: – Мне должны оттуда позвонить. Время суток не имеет значения. Хотят пригласить в Нижний Новгород. Группа местных энтузиастов решила провести День поэзии – в честь писателя Боборыкина, он ведь родился в тех краях.
– Жаль, что не в Локарно вас пригласили, – усмехнулся все тот же кудрявый парень. – Если не ошибаюсь, когда-то популярный, а ныне забытый Боборыкин, свалил после революции в Швейцарию, где и умер от старости. Зачетный пацан, свинтил из Совдепии! По крайней мере, не сгнил в сталинских лагерях!
– Не надо завидовать таланту, мой мальчик, – перешла дама в наступление, – зависть иссушает душу. Когда-нибудь и вас пригласят на праздник в честь какого-нибудь отечественного классика.
– Постойте, Боборыкин, воде, был писателем и журналистом, но отнюдь не поэтом, – раздался все тот же голос из темноты, внезапно показавшийся Лине знакомым. Обладатель голоса сидел в дальнем углу фойе, неудивительно, что Лина до сих пор его не заметила.
– Подобные мелочи не имеют значения, – отрезала дама, – мои поклонники живут в самых отдаленных уголках нашей страны и с нетерпением ждут меня в гости. Я ездила и на родину Сергеева-Ценского, Сухово-Кобылина и Мамина-Сибиряка.
– Ох, фамилии-то у всех писателей не простые, а двойные! Признайтесь, вам платили за выступление по двойному тарифу? – съехидничал все тот же голос из темноты.
– Теперь мне понятно, что звезда провинциальных Дней поэзии, делает среди нас, никому не известных прозаиков! – забасил другой мужской голос, принадлежавший писателю-фантасту Егору Капустину. Он выглядел живым воплощением своего жанра: бородатый, в меру лохматый, в растянутом свитере и в рваных джинсах. Этакий писатель-неформал, вечно ниспровергающий устоявшиеся в обществе взгляды. Он саркастически взглянул на поэтессу и предположил, что в нее вселились мятежные души классиков с их помощью она надеется отвоевать у конкурентов место под солнцем, то бишь, в душе Ильинской. Дескать, поэтесса рассчитывает срубить в награду за усердие неплохой гонорар.
– Высокая поэзия не приносит денег, однако хорошо питаться хочется всем, – парировала Дюймовочка: – Вы тоже явились сюда не за тем, чтобы создавать шедевры. Признайтесь: каждый из вас собирается написать нечто по заказу Ильинской, выиграть конкурс и получить обещанные денежки.
– Да, это входит в мои планы, и я не стыжусь этого. Разве плохо быть успешным? – подтвердил ее догадки кудрявый юноша. – Бабло никому еще не причинило зло!
– Интересно, за чей счет банкет? – спросил Егор Капустин. Судя по всему, он был человеком, не склонным витать в облаках. – Короче, кто спонсирует наши будущие тиражи и гонорары? Что-то слишком заманчиво, то бишь, обманчиво звучит для нашего времени.