С телами между тем происходили дальнейшие метаморфозы: они постепенно росли, но всё медленнее и медленнее, – и затвердевали. То, что было Машей, стало тёмно-красным шаром с круглыми порами; то, что было Тоддом, – вытянутым цилиндром молочного цвета, с узкими рыжеватыми складками. Химический, бактериологический и радиационный анализы этих образований не дали никаких результатов, кроме одного: неизвестное науке явление. По молекулярной структуре оба объекта всё больше напоминали ископаемые минералы: шар – гранит с примесями базальта, перлита, кремния и кварца; цилиндр – нефрит с вкраплениями мрамора, родонита, цитрина и опала.
В исследовательском центре КГБ объект Ш81 под кодовым названием “Пористая Маша” был помещён сперва в подземное хранилище, но позже – в специальный ангар, где он медленно рос; из круглых пор по-прежнему раздавались “выдохи”, сливаясь в непрерывный слабый хор, словно тысячи спящих людей выдыхали во сне. В ЦРУ вытянутый цилиндр NNNN, напоминающий лежащую мраморную колонну и прозванный сотрудниками “Скрученный Тодд”, находился в авиационном ангаре на одном из военных аэродромов. Он по-прежнему издавал скрипящие звуки, но всё реже. Радиационно и токсикологически оба объекта были безопасны.
К 1987 году шар стал уже диаметром 9,3 метра, цилиндр при длине 14,2 метра имел диаметр 2,1 метра.
Во время эпохального визита Михаила Горбачёва в США и последующего подписания соглашения по РСМД был поднят вопрос и о двух “странных объектах”. История любви Тодда и Маши, их бурных кратковременных отношений, была известна спецслужбам обеих стран. Было решено создать совместную комиссию из учёных СССР и США по изучению шара и цилиндра. Комиссия проработала почти год и вынесла совместный вердикт: неизвестное науке явление.
Во время ответного визита Рейгана в Москву в мае 1988 года после окончательного подписания договора по РСМД был также подписан протокол о передаче шара и цилиндра представителям мировой общественности, так как “двум сверхдержавам пора расставаться со своими секретами”.
Вскоре шар и цилиндр были выставлены на всеобщее обозрение в Париже. Затем их отправили в стокгольмский центральный парк Кунгсан, где они находятся до сих пор. Рост их практически замедлился, нынешний диаметр шара – 23,2 метра, длина цилиндра – 36 метров, диаметр – 5,4 метра.
Сразу после демонстрации миру этих объектов было создано “Общество Маши и Тодда”, всячески помогающее влюблённым парам. Историю романа Маши и Тодда узнали миллионы; их столкновение на катке и падение в сугроб стало мемом. Многие пары сознательно повторяли это. Фотографии лежащих в сугробах влюблённых печатались повсюду.
Также в скором времени образовалась англогерманская музыкальная группа “Masha&Todd”, активно использовавшая звуки, издаваемые шаром и цилиндром. Их первый альбом “Snowdrift” в стиле геро-транс-хаус был положительно оценён критикой, а сама композиция “Snowdrift” с марокканским вокалистом Обоморо поднялась до седьмого места в британском хит-параде и до двенадцатого – в американском. Клип с Обоморо в образе зелёного ангела, порхающего над заносимыми метелью шаром и цилиндром, постоянно крутили музыкальные телеканалы. С этим Обоморо через три месяца после выхода альбома произошло следующее: 31 декабря 1989 года он присутствовал на новогодней вечеринке в лондонском ночном клубе “Fridge”. Пёстро разодетая публика выпивала, курила и танцевала. Когда диджей поставил “Snowdrift”, все зааплодировали Обоморо, расступились, он запрыгнул на подиум и стал танцевать. Он не только обладал оригинальным голосом, но и был прекрасным танцором. Поначалу всё шло хорошо: Обоморо танцевал, все хлопали, одобрительно покрикивая. Но вдруг в движениях его тела появились странности: оно словно стало терять скелет, превращаясь в движущуюся под музыку плоть. Сперва это вызвало восторг у подвыпившей и покурившей публики – овации, крики и свист наполнили пространство клуба. Но постепенно хлопки и свист стали стихать: посередине клуба танцевало что-то всё меньше и меньше похожее на человека, не совсем человек, а как бы мягкий мясной человек. Обоморо стал повторять три движения, формально напоминающие три заглавные буквы латинского алфавита: I, J и S; он становился прямо, потом ноги его резко выгибались назад, как резиновые, затем он весь изгибался, горбя плечи, шею и голову, и в форме буквы S быстро, с нечеловеческой пластикой двигался по подиуму. И это нечеловеческое движение заставило публику оцепенеть. Многие сразу протрезвели. В пластике Обоморо проступило что-то зловещее, доселе невиданное. Его приветливое, улыбчивое, всем хорошо уже известное ангельское лицо тоже изменилось: черты его словно сползли со своих мест, превратившись в неопределённую массу. Публика попятилась, раздались возгласы ужаса. На подиуме танцевало нечто. И люди бросились к дверям, давя друг друга. Вскоре клуб опустел. Убежали все – официанты, охрана, диджей. На полу в глубоком обмороке лежали две девушки и один мужчина; в углу сидела, обнявшись и хихикая, сильно обкурившаяся пара. Музыка же продолжала звучать. Обоморо спрыгнул с подиума и в виде буквы S двинулся к выходу. 31 декабря 1989 года, в 23:23 по местному времени, он вышел из клуба “Fridge” на ночную Брикстон-Хилл.