– Саша!

– Господи, твою мать, напугал!

– Ты где вообще? Даже не заметила, как я подъехал!

– Я бы заметила. У меня на джипы рефлекс, – Сашка невольно хихикнула.

– Лучше бы у тебя был рефлекс на меня, – Митя был серьёзен.

– Ещё не успел выработаться.

– Ладно, вон мой автомобильчик, пойдём.

– А где джип?

– Как ты думаешь, чем я был занят вчера? – Сашка пожала плечами. – Я продавал джип.

– Ну и дурак, – она отчего-то вдруг надулась. – Мне нравятся джипы.

– А мне не нравится быть в ряду многих других…

Сашке вдруг стало так больно, как будто её ударили ногой в солнечное сплетение. И не потому, что её обидели. А потому, что обидел он. Может, и не подозревая, но обидел. Мужская подлость не в новинку, но…

«Женщину любовь «многих других» не грязнит, а лишь добавляет сияния. Жалкий мальчишка!.. И кто сказал, что он обязан соответствовать твоим представлениям об идеальном мужчине? Да и нет его, твоего идеального мужчины, Санечка. Не хватало ещё тут устраивать представления для мужика, с которым ты знакома-то без году неделя. Подумаешь, тапки купил и занавески развесил. Просто Вова сразу и платье, и плащ, и бо… ботинки? Ботильоны купил. И про «многих других» не заикался ни разу. Многое другое – да, вываливал. Но про «многих других» – ума хватало. Много, много других… Ботильоны других…»

– Извини. Извини, пожалуйста! Я действительно дурак. Саша, прости меня… Ты смеёшься?

– Вспомнила смешное слово. «Ботильоны».

– Это что такое?

– Гибрид туфлей-лодочек и ботинок. Как-то так. И похоже на «батальоны».

– Ты уже не сердишься на меня?.. Прошу! – они как раз подошли к машине.

– Седаны мне никогда не нравились. Но, надеюсь, ты, покупая машину, ориентировался на свои вкусы, а никак не на случайно брякнутое недавно знакомой девушкой?

– Не нравятся седаны? И седан продадим. Только, пожалуйста, не включай психолога.

– А ты, пожалуйста, не включай самца.

– Значит, всё-таки обиделась…

– Да. Хотя не имею на это никакого права. Мы друг другу – просто «начинающиеся отношения» между мужчиной и женщиной. Если у женщины есть прошлое, то она обязана учитывать возможное влияние этого прошлого на её начинающиеся и текущие отношения. И не болтать лишнего, – Сашка внимательно посмотрела на Митю. Он ничего не сказал. Поцеловал ей руку и захлопнул дверцу.

– Давай не поедем ни в какой ресторан. Накупим еды и поедем к тебе. Я бы пригласила тебя к себе, но особо некуда. А куда не особо – я тебя ни за что не позову. Потому что эта дыра никак не соответствует моим представлениям о романтическом вечере.

– С тобой я готов хоть на край света в любую дыру.

«Это всего лишь слова, Дмитрий Югов. Всего лишь слова. Понять, готов ты или нет, я не могу. В отличие от многих других ты мне не безразличен. Но это-то и худо. Худо, что ты окажешься таким же, как и многие другие…»

– Тогда, значит, в магазин и к тебе ты со мной готов тем более.

«Отключи былое и думы. Просто получай удовольствие. Какой приём работает лучше всего? Представь, что это последний день твоей жизни и не надо постоянно анализировать, не надо фехтовать, а надо что? Наслаждаться!»