– Он был утонченным человеком… – начал Морс с известным отчаянием. – Мне бы очень хотелось получше с ним познакомиться. Но, как я сказал вам, я тут всего несколько дней… проблемы с желудком – ничего серьезного…
Слуховой приборчик пронзительно запищал в ответ на какой-то невидимый внутренний контакт, и пожилая дама начала безрезультатно вертеть колесики аппарата.
– Именно поэтому – (теперь она начала чеканить слова) – я вам принесла эту небольшую книгу. Он так ею гордился. Он не говорил этого естественно – но гордился. Она отняла у него много времени и день, когда я ее отпечатала, был для него одним из очень счастливых дней.
Морс кивнул с благодарностью, когда она подала ему тонкую брошюру в обложке бутылочно зеленого цвета.
– Очень мило с вашей стороны, потому что, как я уже сказал, я здесь едва…
– Уилфрид был бы так доволен.
О, Боже мой!
– И вы пообещаете, что прочтете ее, ведь так?
– О, да, разумеется!
Старая леди еще раз повертела трещавший слуховой аппарат, улыбнулась беспомощно с видом закованного в цепи ангела, изрекла «До свидания, мистер Хорс!» и отправилась выражать неувядающую благодарность к пациенту на соседней кровати.
Морс бросил незаинтересованный взгляд на только что подаренную тонкую книжицу – она содержала не более… сколько? – может быть, двадцати страниц. Позднее непременно, как и обещал, он ее просмотрит. Завтра, может быть. В данный момент он и помыслить не мог ни о чем другом кроме, как закрыть усталые глаза. Он положил «Убийство на Оксфордском канале» Уилфрида М. Денистона в тумбочку поверх «Весов несправедливости» и «Синего билета» – три новые книги, которыми его снабдили к сегодняшнему дню. Да, завтра…
Почти немедленно он погрузился в глубокий сон. Ему снилась долгая скачка на лошади по полям его детства, куда-то туда, где у далекой линии финиша сидела блондинка топлесс с ремнем и серебряной пряжкой на талии, подмигивавшая ему и поднимавшая левой рукой кружку пива с шапкой белой пены.
Глава пятая
Поэзия Суинбёрна убаюкивает и уносит вдаль, даря летаргическое забвение и заставляя читателей забыть в чем смысл произведения, и есть ли в нем смысл вообще.
Альфред Остин, «Обуздывая Пегаса»
Эндоскопия, проведенная под легким наркозом в десять часов следующего утра (понедельник), убедила хирургов больницы «Джон Редклиф», что в случае с Морсом скальпель наверняка излишен. Кроме того их прогнозы были умеренно обнадеживающими, при условии, если пациент сумеет наладить более щадящий режим воздержания и трезвости в предстоящие месяцы (или годы). И еще, в знак их сдержанного оптимизма этим же вечером пациенту разрешалось дать пищу в виде половины чашки бульона и порции ванильного мороженого. Никакие фирменные блюда из самых изысканных àlacartemenu не вызвали бы у Морса такого восхищения, с которым он встретил вышеназванные яства.
Льюис представился Несси – сестре Маклейн – в 19:30, и был пропущен кивком через ее таможню, без улыбки, но и без необходимости декларировать открытку с благопожеланиями (от секретарши Морса), тюбик ментоловой зубной пасты (от миссис Льюис) и чистое полотенце (от того же источника). Довольные оба, они поболтали о том-о-сем минут десять, после чего у Льюиса возникло впечатление, что его шеф быстро идет на поправку.