Лицо Вилли Конти побледнело, только на щеках горел лихорадочный румянец:

— Я отвечу, если вы спрашиваете. Моя кружка была пуста. И коль уж на то пошло, то я — не болтливый святоша, который желает зла Королю.

Сквозь шум голосов раздался голос Старика:

— А не находишь ли ты среди нас набожных сапожников или жестянщиков-проповедников?

— Не только болтливые святоши, мой друг, присоединились к нашему тосту! — добавил Джейкоб.

Старик улыбнулся. Его настрой изменился мгновенно, как блики на воде. Но это не значило, что его отношение к Вилли Конти поменялось. Ему либо нравился человек, либо нет. Рано или поздно люди об этом узнавали и тогда или вздыхали с облегчением, или горько плакали.

— Хватит, хватит! — успокоил он матросов. — Вилли хороший парень и он себя еще покажет, когда придется нюхать пороху. Не сердись, Вилли. Наш корабль — королевский корабль. И даже больше того — это корабль тридцати королей. Мы будем сами бороться за себя и поднимем наш флаг. Мы привезем столько сокровищ, что каждый сможет купить себе и королевский дворец, и жен, которым позавидует любой король. С Божьей помощью, ребята, мы привезем мамаше Тейлор такие сокровища, которые смогут навсегда смыть наши имена с позорных столбов в Корнуэлле и Девоне. И тогда Вилли Конти выпьет с нами!

Матросы застучали кулаками по столу. Отовсюду раздавались громкие крики «Ура!». Старик смотрел на происходящее с улыбкой. Но кое-кого эта улыбка не могла ввести в заблуждение.

— Парень, неси бочонок с вином! — закричал Старик. — Наливай всем! Давай поторапливайся и не заставляй нас ждать! Налей кружку Вилли Конти! — Он сам одним глотком осушил свой бокал и двумя пальцами вытер усы. — А теперь, мои бравые парни, давайте вместе пораскинем мозгами. Сейчас мы в ста лье от берегов Ньюфаундленда. Что вы на это скажете? Не плюнем ли мы на них и не займемся ли более достойным промыслом? Может быть, отведаем жирных омаров и сочной трески и наведем шороху в этих городах Новой Англии, о которых ходит такая молва в Старом Свете? Не двинуть ли нам к мысу Анны или, скажем, в колонию Плимута?

— Да, да! Я за мыс Анны! — закричал Джо Кирк. Свое согласие он подтвердил отборными ругательствами. Голова его пьяно болталась из стороны в сторону. — Мой брат ходил туда вместе с торговцами из Дорчестера много лет назад. Он мне рассказывал о громадной сочной рыбе, которая так и тает во рту.

— Да твой брат был такой же пропойца, как и ты! — раздался чей-то голос. Джо разозлился и вскочил, но общий рев голосов заглушил его и он вяло опустился обратно на стул.

— Что касается меня, — гордо и самодовольно заявил Мартин, — я бы отправился в Плимут и пообломал бы рога этим раскольника-пуританам. И не говорите мне, что они не прячут у себя кучу золота. Где вы видели, чтобы эти мошенники смело кидались на диких американских львов, если бы не знали, что там зарыто золото?

— Ты также глуп, как и эти пуритане, — осадил его Старик. — Не ты ли кричал на весь корабль, что русалка чуть не завлекла тебя в свои сети? А когда наши ребята вышли на палубу, за бортом не было никого, кроме несколько резвящихся рыбешек. Львы, ха! В Африке я слышал рев льва, но не в Америке. Хождение по суше совсем затуманило тебе голову.