– Не найдут! – мотнул головой парень.

– Ну а вдруг?

Третий день они скрывались в каком-то поселке, в доме одного знакомого Жени, который, кстати сказать, о делах Самсона ни сном ни духом.

Дом из силикатного кирпича и с шиферной крышей белой вороной стоял посреди новомодных коттеджей. Ни ограды здесь, ни деревьев, двор порос густой травой. Полы голые, стены без штукатурки, из мебели только старая железная кровать с ветхим матрацем. Электричества нет, за водой нужно ходить далеко к колодцу, о прочих удобствах и говорить нечего. Одно хорошо, хозяин этого долгостроя давно уже забыл сюда дорогу. И Альбинос не ищет здесь беглецов...

– Умеешь ты испортить настроение.

Женя резко поднялся с кровати, нервным шагом сделал круг по пыльной комнате. Взял с подоконника пачку сигарет, сунул туда пыльцы.

– Гадство!

Смял пустую пачку, зашвырнул ее в угол комнаты.

– Ты же спортсмен, тебе нельзя курить.

– А ты шлюха! Тебе можно, да?

Ника с удивлением посмотрела на него. С тех пор, как они сбежали от Альбиноса, он не позволял себе подобных выпадов.

– Ну шлюха! Ну и что? Тебя же никто не заставлял меня спасать!

Она хотела казаться невозмутимой, но на глаза набежали слезы... Вероника не хотела быть шлюхой и, конечно же, в душе не была ею. Но против фактов не попрешь...

– Ну, извини, – опустив голову, угрюмо буркнул Женя. – Не хотел тебя обидеть...

– Не хотел и не обидел. Шлюху нельзя обидеть, на то она и шлюха.

– Ну не злись. Сорвалось, ляпнул...

– Вообще-то, у тебя есть возможность загладить свою вину.

Вероника была очень благодарна Самсону за то, что он вырвал ее из грязных лап Альбиноса. И просто обожала его за то, что ему хватило ума прихватить с собой предназначенный для нее кокаин.

Если судить по запасам, который у него были, Альбинос намеревался держать ее у себя дома не меньше двух недель. Но, видимо, что-то спутало его планы. Или кто-то...

– Порошок? – напряженно посмотрел на нее Женя.

– Ну, немножко, в последний раз! – умоляюще посмотрела на Самсона Вероника.

– Последний раз был вчера. И позавчера...

– Но ведь там всего на неделю осталось. Закончится, и все. На нет и суда нет...

– Ну, ну... Когда ломанет, маму родную проклянешь за то, что на свет родила...

– А я маму и без того прокляла.

– За что?

– За то, что предала меня. С этим кобелем связалась... Я здесь, а она балдеет... Но уже без него... Он с этой сукой сейчас... Ненавижу эту мразь!.. Жень, ну ты же видишь, мне нужно успокоиться, – жалостливо посмотрела на парня Вероника.

– Ну ладно... – обреченно махнул Самсон рукой. И как бы в оправдание: – Но учти, припасы на зиму закончатся, на цепь посажу.

– На хлеб и воду?.. Я согласна.

Женя вышел из комнаты. Вероника немного выждала и, босиком тихонько ступая по грязному полу, последовала за ним. Ей нужно было знать, где он хранит наркотики. Вдруг объявит ей, что запасы закончились, и оставит ее без пайка.

Тайник находился в комнате, где, по плану, должна была размещаться кухня. Женя вынул из подоконника кирпич, из открывшейся ниши вынул сотовый телефон. Вероника нахмурилась. Парень говорил, что мобильник он выбросил, чтобы их по нему не вычислили. Оказалось, что врал.