Но сам старик все чаще и чаще задумывался о дальнейшей судьбе этой так пришедшейся ему по душе девочки – ведь он был уже стар и чувствовал, что ему совсем немного осталось. Единственным выходом, который виделся ему, было обучить Сану своему ремеслу и передать ей по наследству свое место, ведь заработанные деньги он раньше тратил на книги и почти ничего не накопил. Но не знал, как подступиться к этому, слишком уж жутким делом он зарабатывал свой кусок хлеба, а девочка была к такому не готова. Мастер Ирап Ап-Тациг был одним из городских палачей, а расшифровка древних рукописей была всего лишь его увлечением, не приносящим денег. Его хорошо знали в академических кругах как ученого-литературоведа и медика, по его хирургическим монографиям обучались врачи в университетах Фофара и не только. Но никто из ученых не подозревал об истинной профессии коллеги… Но после очередной болезни старик понял, что медлить больше нельзя и рассказал Сане обо всем. Девушка долго плакала, а когда успокоилась, то, не подымая глаз, спросила:

– Вы думаете, что мне нужно этому научиться?

– Да, девочка моя… – грустно ответил ей старик. – Ведь я вскоре умру, и ты снова можешь оказаться на улице. Я этого не хочу, не хочу, чтобы ты опять голодала и холодала. Да, это гнусное дело, но кто-то ведь должен его делать. Если уметь делать все как следует, то можно хотя бы сократить мучения несчастных. Их ведь все равно казнят или урежут, таковы законы нашего мира… И мы ничего не можем с этим поделать.

С этого дня в жизни Саны начался кошмар. Когда мастер Ирап впервые взял ее на урезание, и она увидела брызжущую кровь, услышала дикие крики жертвы, то просто потеряла сознание. А очнувшись, всю ночь проплакала от ужаса и жалости. Но старик был очень терпелив, он медленно, капля по капле, выдавливал из нее эти жалость и отвращение. Он покупал трупы и заставлял девушку препарировать их, обучая девушку анатомии. Сперва она с трудом сдерживала тошноту, но прошло каких-то несколько месяцев, и Сана спокойно ела что-нибудь и болтала со стариком, второй рукой роясь во внутренностях трупа. И к крови она привыкла, и к диким крикам жертв. Лишь на казни мастер Ирап пока избегал брать свою воспитанницу, но постепенно приучал ее к мысли, что все смертны и она не будет убийцей, если казнит приговоренного преступника, что она при этом будет только рукой закона. И еще через несколько месяцев Сана уже без слез смогла смотреть на то, как тело молодой женщины медленно сползало вниз по колу. На ее вопли девушка не обращала никакого внимания – подобное давно стало для нее лишь сопровождающим работу шумом. Она очерствела, ее глаза стали спокойными и жесткими, совсем как у ее учителя. Но все-таки прошло еще полгода, прежде чем мастер Ирап допустил ее к самостоятельному урезанию. Она спокойно взглянула в наполненные ужасом глаза жертвы, молоденького паренька, пойманного за бродяжничество, подложила под его яйца дощечку и не спеша нарезала ломтями, затем также поступила с членом бедняги, не испытав ничего, кроме некоторой озабоченности от неровных разрезов. Следующей стадией стало урезание женщины – процесс куда более длительный и сложный, значительно более мучительный для урезаемой. Сана ничуть не жалела пойманных шлюх, она просто очень боялась не справиться, сделать что-либо неправильно и этим подвести своего учителя. Она деловито обрила покрытые вшами волосы вокруг половой щели отчаянно матерящейся шлюхи, недрогнувшей рукой разрезала влагалище и выжгла его раскаленным прутом, после чего приступила непосредственно к урезанию. Девушка, правда, провозилась значительно дольше, чем мастер Ирап, но справилась и была очень горда похвалой учителя. Старик же успокоился лишь тогда, когда своими глазами увидев, как Сана, приказав помощникам поднять тело приговоренной, девушки лет шестнадцати, сама раздвинула той ягодицы, смазала анус и направила туда кончик кола. Затем потянула несчастную вниз… И пока кончик кола не показался у жертвы изо рта, ходила вокруг, внимательно следя за тем, чтобы все было в порядке. Не забыла она и про дополнительные пытки – специальными щипцами с зубьями выдрала у умирающей половую щель и груди.