В хостеле меня ждал сюрприз. Заехала группа участников сетевого маркетинга какой-то парфюмерной компании — шесть дам из Амурска. Во Владивостоке у них должен был проходить обучающий семинар. Часть обитателей общего номера, с которыми я уже успел познакомиться, почуяв неладное, спешно эвакуировалась в другие номера. Администратор уверял, что будет тихо. Я ему поверил, и, как выяснилось, напрасно.

Вечером заявилась дамская компания, и началось: приготовление на кухне жареной курицы, двухлитровые бутылки с газировкой, разведенной алкоголем, семечки. Позже подтянулись остальные участники семинара из других гостиниц. Застолье продолжилось: громкие разговоры, тосты. В хостеле были и другие постояльцы, которые пытались при этом ужинать, смотреть телевизор и даже читать. Просьбы о соблюдении тишины игнорировались. Мирные постояльцы молили администратора решить проблему шумного поведения соседей. Кроме призыва нарушителей спокойствия к сознательности, администратор ничего предпринять не сумел. Не хотел связываться — крупный корпоративный клиент сулил барыш, который компенсировал беспокойство. Пришлось пригрозить вызовом наряда полиции. После этого веселая компания, стуча шпильками, удалилась в ночной клуб на поиски приключений, и постояльцам удалось заснуть. Как дамы вернулись, я не слышал. В шесть утра меня разбудил крик: «Девки, вставайте! На семинар опоздаем!»

В день отъезда из Владивостока был велик соблазн остаться еще, погулять по городу, сходить в музей. Но нужно было держать темп и не задерживаться. На крупные города я закладывал два-три дня. Однако, прежде чем двинуться на запад по Транссибирской магистрали, решил съездить на море в Находку. Переночевать в палатке, освоиться с туристическим бытом, задать формат путешествия.

До отхода электрички на мыс Астафьева оставалось полдня. Можно не спеша прогуляться по утреннему Владивостоку, пообедать и двинуться в путь. Пройдя по сонным улицам центра, я добрел до Золотой бухты. Корабельная набережная с утра была пустынна. На пьедестале возвышалась мемориальная подводная лодка времен Второй мировой войны. Вверху серой рубки белой краской выведено название С-56. Острый нос и два лопоухих гребных винта на корме. Лодка дизель-электрическая, средний класс. Мемориальная табличка информировала, что лодка входила в состав Тихоокеанского флота Союза и безжалостно топила флот Японии, помогая китайцам и корейцам в борьбе за свободу и независимость. Перед лодкой выстроилась группа японских туристов. Экскурсовод торопливо объяснял что-то на японском. Неужели то, что эта лодка топила их отцов и дедов в борьбе за независимость Китая?

С правого борта лодки, в носовой и кормовой части, есть две пробоины. Они сделаны специально. Это вход и выход музея «Подводная лодка С-56». Уродливыми наростами свешиваются с правого борта две квадратные пластмассовые будки со сходнями: касса музея и будка с охранником. Предполагали ли моряки-подводники, что 75 лет спустя их боевой корабль будет иметь столь жалкий музейный вид?