Орлов, оказывается, был судим и разжалован, но не отправлен на каторжные работы, как гласил приговор, а остался в Охотске. Видимо, как хорошего штурмана и знающего, полезного человека, его взял к себе только что приехавший туда Завойко, который в то время заведовал факторией компании в Охотске. Там же, в Охотске, был и правительственный порт, над которым начальствовал капитан Вонлярлярский[192].

— Охотск неудобен для компании — там нет бухты, а просто река за кошкой, суда входят в устье и разгружаются… Место гнилое…

Что представляет собой Охотск, капитан знал отлично.

— Ну, а что вы сами скажете про Аянский залив? — спросил Невельской, выслушав невеселый рассказ Орлова о его жизни.

— Залив вскрывается в июне, а к рождеству встает. В летнее время хорошая якорная стоянка. Бурунов у берегов не бывает до октября, но уж осенью зашумит! Как подует с востока — и пойдут валы. В сорок третьем году прибыл туда Василий Степанович. С охотским протоиереем они тогда пришли на бриге «Промысел» святить место перед началом постройки.

— Ну, и освятили?

— Так точно! — ответил Орлов и настороженно взглянул на капитана. — Вот и началась постройка. Рубили лес, дома строили. Люди болели цингой. Пришлось и мне, и самому Василию Степановичу за топор браться. — Взгляд его успокоился. — Вот так и построили Аян… А в сорок пятом году факторию сюда перенесли, Завойко переехал. Юлия Егоровна приехала, супруга его, с детьми. Сад разбили, оранжерею поставили. Выхлопотал нынче он, чтобы тут был и правительственный порт.

— Ну, а что за новая дорога на Якутск?

— Да места у нас — сопки, мочажина, трущоба, камни, болота. Грузы доставляем с перегрузкой, то вьюком, то на лодках по рекам…

Орлов рассказал, что первоначально было два варианта дороги и долго не знали, какой выбрать.

— Ну, и как же решили?

— Да уж выбрало само правление компании, — уклончиво ответил Орлов.

— Чем же оно руководствовалось?

Орлов опять тряхнул головой.

— Да одним тем, что этот путь не потребовал речного парохода… — не сразу ответил он.

Невельской вспомнил Портсмут, Ост-Индские доки в Лондоне, самодвижущийся подъемник, шкивы, быстро вертящиеся от вала… Военный пароход «Вулкан»…

Орлов стал откровенней и сказал, что хотя сам нашел Аянскую дорогу, но это не находка, а мучение.

Манерой держаться — трясти головой набок, усмехаться в усы — Орлов очень походил на местных туземцев, которых капитан наблюдал на Амуре. Казалось, он прожил жизнь с ними.

— Из какого же леса вы строили Аян? — спросил Невельской. — Из сосны?

— Нет, из лиственницы. Сосны ведь у нас нет!

— Ах, вот как! Так из лиственницы? Ну, а какой еще лес растет?

— Все больше аянская ель.

— А кедры?

— Да, есть и кедры, но редко.

— И строились прямо из сырого леса?

— Да когда как приходилось, лес у нас сохнет быстро. Весной ошкуряем, и через два-три месяца высыхает.

— А корабельный лес? Мачты? Что идет на верфь? Где же у вас выдерживается лес?

— Да как везде, так и у нас…

На всю ночь пошли расспросы о судах, о лесе, о реках, о путях из Аяна на Якутск, об Амуре и гиляках, об Америке русской и нерусской.