— Значит, мы оба с вами здесь чужаки, — подвела итог Кэрол.

— Может быть, поэтому Джон Брендон выбрал вас, чтобы поддерживать со мной связь.

Дверцы лифта открылись, и они прошли по подземной стоянке к парковке для посетителей, где Кэрол поставила свою машину. Тони вынул из багажника картонную коробку.

— Вы, наверное, сильнее, чем кажетесь, — изумился он.

Кэрол взяла папки с фотографиями и усмехнулась.

— И у меня «черный пояс», — сказала она. — Слушайте, Тони, если этот маньяк работает в полиции, что вы надеетесь найти?

— Я ничего не утверждаю. Я теоретизировал и не хочу, чтобы вы придавали этому значение, ладно? Сотрите запись, — пропыхтел Тони.

— Ладно, но какие могут быть признаки? — не отставала она.

Тони ответил не раньше, чем они вернулись в лифт.

— Поведение, которое выдает знакомство с полицией и судебными процедурами, — сказал он. — Но само по себе это ничего не доказывает. В наше время существует такое количество книг о настоящих преступлениях и телевизионных детективов, что каждый может разбираться во всем этом. Слушайте, Кэрол, забудьте. Нужно, чтобы ум ваш был открыт, иначе работа, которой мы занимаемся, ничего не стоит.

Кэрол подавила вздох.

— Хорошо. Но когда ознакомитесь с уликами, скажите мне, что думаете. Если это нечто большее, чем смутная догадка, нам нужно заново обдумать ход расследования.

— Обещаю, — кивнул он.

Дверцы лифта раздвинулись, поставив точку в разговоре.

Вернувшись в свой кабинет, Тони вынул из папки первую стопку фотографий.

— Прежде чем начнете, может, расскажете, что собираетесь делать? — спросила Кэрол, держа наготове блокнот.

— Сначала я просмотрю все снимки, потом попрошу вас ознакомить меня с ходом расследования. Когда это будет сделано, я сам проработаю всю документацию. После этого я обычно черчу профиль каждой жертвы. Потом у нас начнется следующий этап вот с этим, — послушно рассказывал Тони. — А потом я пойду по натянутой проволоке и нарисую профиль преступника. Это кажется вам разумным?

— Это кажется прекрасным. И сколько времени на это уйдет?

Тони нахмурился.

— Трудно сказать. Конечно, не один день. Однако судя по всему, Хенди Энди работает в восьминедельном цикле, и пока признаков ускорения нет. Кстати, это само по себе необычно. Когда я изучу материал, у меня появится более четкое представление о том, как он собой управляет. Думаю, у нас есть время до следующего преступления. Он, вероятно, уже выбрал жертву, так что, если в деле появится просвет, нам нужно будет постараться скрыть это от журналистов. Меньше всего хотелось бы сыграть роль катализатора.

Кэрол тяжело вздохнула.

— Вы всегда так оптимистичны?

— Это приходит с опытом. Да, еще одно. Если у вас появятся подозреваемые, я бы предпочел ничего не знать о них на данной стадии — есть опасность, что мое подсознание повлияет на профиль, само того не желая.

Кэрол фыркнула.

— Это была бы большая удача.

— Все так плохо, да?

— Мы вызвали всех, кто состоит на учете за непристойное поведение, приставание или жестокое обращение с гомосексуалистами, но ни один даже близко не подходит.