У нее вырывается крик. Она закрывает рот ладонью. Подходит к столу и опирается на него.

Я, может, и обречен, но я думал, что, если ты меня любишь, это не важно.

Она тихо всхлипывает. Он становится прямо перед ней.

Элисон. Это не важно! Я ошиблась, ошиблась! Я не хочу стоять в стороне, я не хочу быть святой. Я готова все потерять. Готова к тому, что все может пойти прахом.

Он только беспомощно следит за ней.

(Ее голос обретает некоторую силу.) Ты что, не понимаешь? Он погиб! Погиб! Это беспомощное человеческое существо, которое я носила в себе. Я думала, ему там безопасно и спокойно. Ничто не отнимет его у меня. Это было мое, моя ноша. И я все потеряла. (Опускается на пол у ножки стола.) Моим единственным желанием было умереть. Я не представляла, что все так будет. Не ожидала, что будет вот так. Боль и мысль только о тебе и о том, что я потеряла. (С усилием.) Я думала: если бы он меня увидел такой глупой, такой уродливой и нелепой. Какой он хотел меня увидеть. Так вот чем он хотел упиваться. Я горю и хочу только умереть. Вот цена его ребенка и вообще всех детей, какие могли у меня родиться. Но какое это имеет значение! Он просто хотел это видеть. (Поднимает к нему лицо.) Теперь видишь? Вот я в грязи. Ползаю и пресмыкаюсь. (Валится к его ногам.)

Джимми(на мгновение оцепенел. Потом наклоняется и берет на руки ее вздрагивающее тело. Шепчет). Не надо. Ну, не надо… Я не могу…

Она тяжело дышит.

Все будет хорошо. Все будет хорошо теперь. Пожалуйста, я… я… Перестань.

Она вдруг успокаивается.

(Смотрит на нее в изнеможении и говорит с мягкой насмешливой иронией.) Мы будем жить в медвежьей берлоге и в беличьем дупле, будем питаться медом и орехами. У нас будет уйма орехов. Будем петь песни о себе, о зеленой листве и нашей уютной пещере и лежать на солнышке. И ты своими большими глазами будешь следить за моей шубой, и чтобы я держал свои клыки в порядке, потому что я ленивый медведь. А я буду следить за тем, чтобы твой пушистый хвост всегда блестел как надо, потому что хотя ты и красивая, но не очень расторопная белка и не очень осторожная. Всюду расставлены коварные капканы, подстерегающие немного сумасшедших, немного кусачих и очень робких зверушек. Верно?

Элисон кивает.

(С состраданием.) Бедные белки!

Элисон(в тон ему). Милые мишки! (Тихо смеется. Потом смотрит на него очень нежно; тихо.) Бедные милые мишки! (Обнимает его.)