– Конечно, нет. Я что, дурак – их выбрасывать. Я отдал их Флапию почистить. Может, продадим?

– Но… но ты сказал… – Торвал выглядел настолько растерянным и обескураженным, что Эрзай не выдержал и захохотал во весь беззубый рот.

– Да я просто пошутил, Торвал, – слегка скривив рот в улыбке, отозвался Антон. – Проучить тебя хотел. – Теперь взгляд его стал строгим, а речь суровой и поучительной. – Чтобы ты на будущее знал, что нельзя хозяина замка, который дает тебе приют, заставлять убираться в кузнице. Ты, наверное, думал, что со мной можно обращаться, как с мальчишкой? Будем считать это твоей первой и последней ошибкой в мой адрес. Иди умойся и приходи, отметим уборку кузницы настойкой и прелестной закуской, что приготовила Франси…

Когда шер, раздирая ему уши своим свистом, ушел, Антон быстро сбегал к Франси и рассказал, какую пакость он задумал, чтобы проучить зарвавшегося шера. Получив от нее полное одобрение своих действий, он вдобавку получил троих помощников: Франси, Флапия и птичницу, крепкую молодуху лет тридцати, Кили. Кстати сказать, весьма привлекательную, как мимолетно заметил Антон. Здесь, по его мнению, женщины отличались от земных неземной красотой, и не заметить это было трудно.

«Блин! Сколько соблазнов?» – мимоходом подумал Антон.

Франси смогла его удивить и в этот раз. Она обошла, делая пассы руками, кузню и произнесла:

– Все. Можно работать.

И работа закипела. Антон только глядел по сторонам, не успевая что-либо предпринять. Троица как заведенная все делала сама и неимоверно быстро, не давая Антону поучаствовать. Ему оставалось лишь запустить руки в уголь и вымазать себе лицо, для того, чтобы Торвал не засомневался, что все это сделал он сам…

Торвал вернулся умытым через четверть часа. Остановился на входе и о разложенную у дверей тряпку, стал старательно вытирать ноги. Антон еле сдержал улыбку.

Вечером, сидя на ступеньках башни они с шером смотрели на звезды. Эрзай ушел к себе в конюшню, Франси и Флапий – в опочивальню. А они сидели и молчали.

– Хорошо вы меня, ваша милость уели, – прервал молчание шер. – Я понял, что зарвался. Простите.

– Уже простил, Торвал. – Антон достал монету в пятьдесят дибар и повертел в руках. Неожиданно ему пришла на ум мысль.

– Вот, смотри, Торвал, у нас есть медь. Много меди. Вот если бы наделать таких монет, наштамповать, здорово бы было. Мы бы могли купить семена филиссы для посадки.

– Так тут не только медь, здесь и серебро еще имеется. Это в одном дибаре сплошь медь, а в десяти, в двадцати и в пятидесяти дибарах присутствует серебро, только в разных пропорциях. Любой меняла заметит подделку.

– Так проблема не в серебре. Я так понимаю, его нужно немного, – ответил Антон. – А вот сделать форму, биток и набить монеты – это самое сложное.

– Это как раз несложно. Отлить стальную форму трудности не составляет. Где серебро взять? Вот в чем вопрос.

– Постой, ты можешь наделать такие монеты?

– Без проблем. Будет серебро – настучу, сколько надо. Только это дело следует держать в тайне. Делать медные монеты может каждый герцог. Но вы пока не герцог. Серебряные могут чеканить короли, а империалы лишь императорский монетный двор.