Каждое средство, использование ли долларов налогоплательщиков для чрезвычайного спасения крупнейших банков Уолл-Стрит, вкачивание ли миллиардов долларов налогоплательщиков в попытку спасти детройтскую автомобильную промышленность, лишь еще больше ухудшает ситуацию в целом. Поскольку индивидуальные потребители решительно сокращают покупки в долг (ипотека, автокредиты и кредитные карты), американское правительство стремительно погружается в долговую трясину, наращивая государственный долг.

Брукингский институт сообщил в июне 2009 года, что потребление в США составляет удивительную цифру: одна треть от роста всего мирового потребления в период между 2000 и 2007 годом. Это потребление в США все больше финансируется в долг: «Экономика США в течение многих лет тратила слишком много и слишком много заимствовала, а остальной мир зависит от американского потребителя в качестве источника глобального спроса».

Поскольку в конце 2008 года экономика США вошла в свободное падение, остальной мир ощутил этот сейсмический толчок. Годовой ВВП снизился на двойные цифры по всему миру, от Мексики до Германии, Латвии, Великобритании, Японии и так далее[239].

К марту 2009 года в связи с кризисом и сокращением экономического роста арабский мир потерял примерно три триллиона долларов; безработица в арабском мире была охарактеризована, как бомба замедленного действия, когда в конце 2008 года упали рекордно высокие цены на нефть. Страны (от России до Китая) пережили резкий экономический спад после сентября 2008 года и краха «Lehman Brothers»[240].

Тем не менее по всем параметрам центр финансового шторма находился в экономике Соединенных Штатов и в их банковской системы. Единственная сверхдержава мира погружалась в трясину долгов и неплатежей, государственной и частной коррупции, безработицы и экономического спада, невиданных даже в 1930 году.

В ноябре 2009 года руководитель Административно-бюджетного управления при президенте Питер Орзаг объявил мрачные цифры.

Поскольку правительство США закончило финансовый год с ошеломляющим дефицитом в 1,4 триллиона долларов, Орзаг предсказал, что в течение следующего десятилетия дефицит, вероятно, вырастет еще на 9 триллионов, до 12 триллионов долларов. Он назвал эту перспективу «серьезной и чрезвычайно неприемлемой»[241]. Орзаг сильно занижал статистику, сообщая приукрашенные цифры. Реальность была значительно хуже.

Один из критиков официальных правительственных экономических данных Джон Уильямс, глава Теневого управления государственной статистики, отметил в январе 2009 года, что, если учесть годовое изменение в чистой стоимости задолженности находящегося вне фондов социального обеспечения и медицинской помощи для пенсионеров (например, корпоративные обязательства перед своими пенсионерами), «дефицит в 2008 году составил бы 5,1 триллиона по сравнению с 1,2 триллиона в 2007 году».

Уильямс продолжает, ссылаясь на эти же критерии: «Всего обязательства правительства США (валовая федеральная задолженность плюс чистая приведенная стоимость внефондовых обязательств) на сумму около 66 триллионов примерно в 4,6 раза превышали уровень объявленного ВВП США и превышали общую оценку мирового ВВП. Эти цифры неприемлемы… и становятся серьезно хуже в 2009 финансовом году»