Вернулся я домой, собрал щётку, пасту, мыльницу и электробритву. Действительно, где-то около половины двенадцатого — длиннющий звонок в дверь. Открываю — трое. Накачанные здоровенные ребята. Один — в маске.

“Такой-то?” — спрашивают.

“Да,” — отвечаю.

“Собирайтесь, — говорят, — с нами поедете.”

Совсем не похожи на обслугу какого-нибудь дома отдыха. Разве что — казённого дома.

Я тут оробел и спрашиваю;

“А куда едем-то?”

“Там узнаете! — говорит старший, — а пока вопросов не задавать!”

“Да, — думаю, — хорошо сейчас в ветеранские дома отдыха ездят. Сервис такой, что всю свою боевую молодость вспомнишь!”

Поехали, выехали из Москвы по какой-то идеальной трассе. Не едем, а прямо летим. Ни колдобинки тебе, ни выбоинки. А вокруг ели лёгким инеем сверкают — красотища!

Подъезжаем к шлагбауму. Пятеро в камуфляже с автоматами. На обочине — БТР, вокруг — какие-то молодцы в масках и бронежилетах, обвешанные оружием.

“Батюшки, думаю, куда ж меня везут? Неужто дома отдыха ветеранов ныне так охраняются? Не иначе — боятся, что во время следующего рейда Шамиль Басаев выберет не больницу, а дом отдыха ветеранов ВЧК-НКВД.”

Вижу — впереди дворец, обнесённый старинной оградой. Вдоль ограды — опять же здоровенные мужики в масках и бронежилетах с автоматами наизготовку.

Въехали в ворота. Тот, который в маске, вышел из машины и мне дверцу открывает:

“Выходите из машины!”

“А руки на голову положить?" — интересуюсь я.

“Не надо шуток! — обрывает он. — Мы на службе, а не в игрушки играем. Выходите. Сейчас вами займутся.”

Вышёл я, гляжу — веранда под лёгкой колоннадой, к ней идёт красивая двухмаршевая лестница. И вдруг… по этой лестнице вниз прямо ручейком бежит целое созвездие юных девочек в белых халатиках. А впереди — дама постарше, полная, тоже в белом халате, напоминающая мою старую знакомую — сталинскую Матрёну Ивановну.

“Василий Лукич, — защебетали хором, — как мы рады видеть вас здесь, Василий Лукич! Будьте у нас дорогим гостем!”

И ведут они меня, ошеломлённого, в палату. Палата — это не в смысле больничного обозначения, а, как в старину говорили, царская палата. Коек таких я отродясь не видел — как вертолётная площадка. Кресла всякие, стенки — глаза разбегаются.

“Вот тут, — щебечут девушки, — ванна, Василий Лукич, там — прочие удобства. Вот меню на завтрашний день. Вы не диабетик? Что вам противопоказано? Вон там, напротив, — бассейн. Если верхом ездить умеете — есть лошадки. Располагайтесь… Есть захотите — вот этот звоночек нажмите, закажите всё, что угодно, вам принесут. Вот эта комната рядом со спальной — столовая. Сервизы — в серванте, выпить захотите — вот в этом баре небольшой набор марочных напитков. Следующая комната — гостиная.”

Дама постарше вступает в разговор: “Если плохо себя почувствуете, то меня вызывайте. Я тут круглосуточно. Укольчик вам сделаю, всё как рукой снимет!” Тут уж я испугался. Как взглянул на неё, сразу понял — эта, не моргнув глазом, усыпит меня, как старого бульдога.

“Простите, — спрашиваю, — вас, случайно, не Матрёной Ивановной зовут?”

“Нет, — смеётся она, — зовут меня Матильдой Ивановной. А вот маму мою, действительно, Матрёной Ивановной звали. Вы были знакомы?”