Слитки поднимали по частям, улов оказался большим и на диво тяжёлым. Последним из лифтовой шахты выбрался Крут. Все столпились вокруг сетки, кроме двух бойцов Гриба, которые по-прежнему снаружи контролировали периметр, и Штыря, лежащего на диване. Контузило парня круто, он явно был в отключке, возле уха запекшаяся кровь, рядом с диваном свежая рвота.

– Штырь сам идти не сможет, – заметил Слон.

– Его понесут Чёрный и Мальборо, они же часть золота заберут. Мы остальное, и прикрывать их будем, так и дойдём. Ладно, об этом после. Уже посчитали?

– Да, добыча знатная, здесь двадцать три килограмма золота в слитках, ещё почти два кило в монетах, серебра пять с половиной, и платины два триста. Короче, всё на пополам. Хотя, я не понимаю, какого хрена мы должны делиться? Первыми были мы, взрывали мы, и при этом нам ещё и делиться на равных долях?

– Их семеро, – тихо ответил Крут, – нас четверо, Штырь уже не в счет. Гриб хоть и не беспредельщик, но законы больше не работают. Что ему и его парням мешает нас покрошить в мелкий винегрет?

Слон задумался. Крут обернулся и посмотрел вокруг, не прислушивается ли кто.

– Если он захочет, то всё заберет. Понятно, что мы без боя не сдадимся, но он победит. Так что придётся делать откат. Да и я хочу с ним договориться, у него девять человек, причём неплохо подготовленных. Мы можем заключить временный союз против чеченов, ещё человек десять, и двинем давать бородатых.

– Если так смотреть на вещи, то всё разумно, – согласился Слон. – Хотя жалко, уж больно много получает Гриб. Ну что, делим? – обратился он к Грибу.

– Делим, – согласился тот. – Ваши шестьдесят процентов, наши сорок, ведь вы фактически всё сделали.

Такого Крут не ожидал, он кивнул, соглашаясь.

– С тобой можно иметь дело. Мальборо, займись разделом, а мы пока побазарим.

Два авторитета, оставив своих делить добычу, отошли в сторонку.

– Чего хотел? – спросил Гриб, когда, закурив и вернув в нормальное положения всё те же кресла, устроились с возможным комфортом.

– Короче, мы три дня назад двух чехов завалили, вылетели они на нас, ну Слон не стал разбираться и дал очередь, – начал рассказ Крут. – Так вот одного он сразу свалил, а второй перед тем, как сдохнуть, поведал, что их тут не двое и не десяток, а целых тридцать рыл.

– Кто такие? – спросил Гриб.

– Боевики Рустама Умарова.

– Вот значит, где Умарчик всплыл, – усмехнулся Гриб. – Что ж, этого следовало ожидать, после третьей чеченской много «борцов за свободу» отправилась топтать зону. Падаль он редкостная, договориться с ним не удастся.

– Ночью, когда мы впервые ворота запустили, – продолжил Крут, – стрелок-одиночка завалил Испанца, который с двумя бойцами ко мне прибился. Стрелка разорвал какой-то мутант, оказавшийся рядом, но, без базару, чех был. Короче, мы хотим вальнуть Умара. Он окапался в Сбербанке на Серпуховской заставе и наращивает силы. Боевик, прежде чем сдохнуть, сказал, что у него тридцать стволов, и он планирует набрать за воротами соотечественников и подмять под себя Москву.

– Ты предлагаешь наскочить на него вдвоём?