— Ну что, господа казаки? А любо сейчас в баньку да по двести пятьдесят?

— Любо! — отозвались все кроме стриженого есаула с разбитым лицом.

Оказывается, это был не просто спецназ, а казачье подразделение.

Скорее всего, въехали в парк какого-то дома отдыха, сквозь просветы между деревьями мелькали летние постройки, изгороди, спортивные площадки, заваленные снегом. Наконец впереди показался новенький решетчатый забор, машина въехала в ворота и встала возле ободранного старого дома с колоннами и высоким крыльцом с истертыми ступенями. Казани высыпали на улицу, кроме одного, который снял с Космача браслет и толкнул в спину.

— Давай двигай, мужик!

Едва он выбрался из микроавтобуса, как стриженый взял его под конвой, прошепелявил:

— Пошел вперед. Быстрей!

Между колонн его поджидал невысокий спортивный парень в кепке, стоял и ухмылялся.

— Проходи, проходи, герой…

Стриженый провел в небольшую комнатку под лестницей, что-то вроде караульного помещения, посадил на стул, сам остался рядом, царапал глазами макушку.

— Выйди, есаул, мы поговорим, — приказал парень в кепке, усаживаясь за письменный стол.

— Он борзый, Никитич, — предупредил стриженый.

— Я вижу, — усмехнулся тот. — Иди покажись врачу, потом сюда пошли.

— Здесь буду. — Стриженый вышел и притворил дверь — видно, ему не терпелось поквитаться за разбитую рожу, хотя Космач не помнил, кого бил.

— Ну что, Юрий Николаевич, расскажи, как молодого, здорового человека сделал инвалидом.

— Лучше покажу, — буркнул Космач, пока что не понимая, о ком речь.

— Ты что, боксер?

— Боксер, — соврал Космач.

— Охранник лежал в нокауте двадцать минут. — Парень снял кепку, и оказалось — почти лысый. — Разрыв барабанной перепонки правого уха, сотрясение мозга, кровоизлияние… И что-то еще. С одного удара?

Говорил он с некоторым злорадством, даже восхищением — без всякого корпоративного интереса. Ч го-то здесь было не так…

— Сам виноват, — осторожно проговорил Космач. — Нечего на службе расслабляться.

— Это верно! А шубу не жалко? Была настоящая волчья шуба!..

— Жалко, автомат не взял…

— И хорошо, что не взял! — заметил лысый. — Иначе бы у них была причина всю милицию на ноги поднять. А так остались в полной заднице! Статья маячит — незаконное лишение свободы. Но можно иначе взглянуть — похищение людей. Чем ты не заложник? Все признаки… Момент похищения был? Когда тебя вывезли из дома Барвина?

Космач медленно затормозил бег своих мыслей, почти до полной остановки: кажется, попал в руки конкурентов ГУРА!

— Чую, из огня да в полымя!

— Теперь ты у друзей, Юрий Николаевич!

Пришла женщина в камуфляже с медицинским баулом, бросила его на стол, обернулась к Космачу.

— Этот, что ли, Никитич?

— Посмотри его, чтоб вопросов не было.

— Мужчина, встань! — скомандовала она. — Присядь, помаши руками.

Он не шелохнулся, разве что бороду разгладил.

— Ты слышишь, мужчина?.. Он что, глухой? С шумовухои брали?

— Ладно, иди, — отмахнулся лысый. — Не хочет — значит, здоров.

— В порядок бы его надо привести, Никитич, — посоветовала женщина, уходя — Гален выехал сюда, будет с минуты на минуту.