Яна сделала солидный заказ. Она решила навестить своих бедолаг-спутниц, оказавшихся в больнице.

– Вы пришлёте счёт? – спросила Яна.

– Все ваши заказы оплатит господин Вейкин, – ответили ей.

– Пожалуйста, упакуйте всё хорошенечко в большие пакеты, – попросила Яна. – Спасибо. – И она повесила трубку.

Минут через двадцать посыльный принёс в номер три огромных пакета, набитых едой.

Яна перед зеркалом проверила свою талию после такого сытного завтрака, словно та могла распухнуть прямо на глазах, накрасила яркой помадой губы, подвела губы и ресницы и вылила на себя неимоверное количество любимых духов. В духах она меры не знала. Благоухающая, как парфюмерный магазин, Яна вызвала такси.

Такси ожидало у входа в гостиницу, когда Яна, нагруженная пакетами, спустилась из своего номера. Она назвала адрес больницы и села рядом с шофёром, уложив пакеты на заднее сиденье. В машине одуряюще запахло духами, таксист удивлённо посмотрел на свою экстравагантную пассажирку, покачал головой, но ничего не сказал. Это был опытный пожилой дядечка, повидавший на своём веку и не такое.

Машина ехала по улицам Питера, и Яна с замиранием сердца смотрела в окно. Вот Гороховая улица. Знаменитый особняк архитектора Кваренги XVIII века. Построен для лейб-медика Екатерины Второй. Позднее в особняке располагалась питерская охранка, а затем ВЧК – Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией во главе с Феликсом Дзержинским. Машина свернула на Садовую улицу. Промелькнул Михайловский замок, ставший местом смерти императора Павла I, чугунная литая ажурная ограда Воронцовского дворца – некогда знаменитого Пажеского корпуса, арки Гостиного Двора и величественный дворец князей Юсуповых.

Машина остановилась у городской больницы, находившейся в обширном парке. Яна расплатилась, вышла из такси, вытащила свои пакеты и направилась к кружевным воротам, возле которых стоял охранник. Тот отступил на шаг, пропуская решительно шагающую даму на территорию больницы. В окошке у дежурной медсестры Яна узнала номер палаты, где лежали ее знакомые девушки и твёрдым шагом, постукивая высокими каблучками, направилась в палату.

Она вошла в шестиместную палату и эффектно остановилась на пороге.

– Янка! – радостно ахнула Марина, сидевшая на кровати с телефоном в руках. – Ты откуда? – и тут же засуетилась: – Проходи, дорогая, проходи! Садись вот сюда, на стульчик…

Яна села на предложенный стул, предварительно водрузив на стол у окна все свои пакеты. Больничная палата моментально пропиталась запахом ее духов. Пациентки смотрели на Яну во все глаза. Марина выглядела очень трогательно – без макияжа, с прямыми гладкими волосами и в больничном застиранном халате в нелепый цветочек.

Женщины обнялись и расплакались, ничего и не надо было говорить, и так было всё понятно.

– Спасибо, – сказала Марине Цветкова.

– Тебе спасибо. Я чуть с ума не сошла, думала, что тебя убили. Ты ведь не пришла к назначенному месту.

– Мне не повезло. Дверь захлопнулась от резкого поворота вагона, а у меня сил не хватило ее откатить.

– С ума сойти!