Укрывшись в тени здания, Шарп пытался сообразить, сколько человек находится в занимаемом французами дворце и сколько ружей ведет огонь из его окон. Он насчитал по меньшей мере сто выстрелов и понял, что взять дворец будет чрезвычайно трудно.

Сзади застучали копыта, и лейтенант обернулся. Это был Блас Вивар. Сознавая, что на площадь выезжать опасно, майор соскользнул с коня в самом конце улицы.

– Вы видели мисс Луизу?

– Нет.

– Я тоже. – Вивар прислушался к стрельбе. – Они засели во дворце?

– Боюсь, это надолго, – ответил Шарп.

Вивар выглянул из-за угла и посмотрел на дворец. Здание обстреливали пробившиеся на крышу собора испанцы. Оконные рамы были раздроблены пулями. Французы отвечали огнем из мушкетов, возле окон дворца висели облака дыма. Вивар выругался.

– Я не могу оставить врага здесь.

– Вы их не достанете. – Шарп вытер кровь с лезвия палаша. – Есть хоть какая-нибудь артиллерия?

– Ни одной пушки. – Вивар отпрянул назад, ибо мушкетная пуля влепилась в стену рядом с его головой. Майор улыбнулся, словно извиняясь за слабость. – А может, они сдадутся?

– Пока не убедятся в собственной безопасности, не сдадутся. – Шарп кивнул в сторону трупа француза с выпущенными кишками, наглядно свидетельствовавшего, какая участь ждет попавших в руки горожан.

Вивар отошел от угла.

– Они могут сдаться вам.

– Мне?

– Вы – англичанин. Вам они доверяют.

– Мне придется пообещать им жизнь.

Очевидно, какой-то испанец высунулся на площадь, ибо из дворца раздался оглушительный залп мушкетов. Вивар дождался, пока затих грохот, и сказал:

– Передайте им, что я подожгу здание.

Шарп сомневался, что удастся поджечь каменное здание. В любом случае французы боялись другого. Они боялись мучительной и страшной смерти.

– Могут ли офицеры оставить при себе палаши? – спросил он.

Вивар подумал и кивнул:

– Да.

– Вы гарантируете безопасность всех пленных?

– Конечно.

Шарп не хотел вести переговоры о сдаче, он считал, что это следует делать Вивару, но испанец был уверен, что с англичанином французы договорятся быстрее.

Трубач касадорцев сыграл прекращение огня, еще четверть часа ушла на то, чтобы успокоить мстительных испанцев. Прошло еще десять минут, прежде чем из дворца донесся подозрительный голос французского офицера.

– Они согласны выслушать только одного человека, – перевел Вивар. – Надеюсь, это не ловушка.

– Я тоже на это надеюсь. – Шарп вложил палаш в ножны.

– Спросите их про Луизу.

– Обязательно, – сказал Шарп и вышел на солнце.

В Шарпа не стреляли. Площадь замерла. Восходящее солнце бросало причудливые тени от шпилей и куполов собора на иссеченные пулями камни дворца. Пороховой дым мешался с редеющим туманом. Эхо разносило по всей площади гулкие шаги лейтенанта. Раненый застонал и перевернулся в луже собственной крови.

По расположению трупов на площади Шарп представлял, как разворачивались события. Враги пытались укрыться во дворце. Их настигали и уничтожали испанцы, которых, в свою очередь, косили из мушкетов успевшие пробраться в здание французы. В данный момент они следили из окон, как Шарп пересекает заваленную причудливым мусором войны площадь.