— Ам аусгамг! Шнель! — раздались крики пленителей. — Шнель, швайн!
Через пять минут все мы стояли снаружи под прицелами десяти врагов и одной трёхколёсной коляски, в корыте которой сидел враг с тем самым оружием, сбоку которого была прикреплена металлическая небольшая банка.
Вернее, почти все стояли на улице. Я заметил, что несколько человек остались внутри, решив спрятаться под половицами и в нишах в кирпичных стенах. Не будь у врагов собак, то уловка могла и сработать. Но запущенные в храм две псины мигом отыскали всех хитрецов. Там же их и пристрелили. Такая же участь постигла раненого в живот, который протянул до этого момента. Как по мне, то это стало для него великим благом. Вылечить такую рану без магии было очень сложно.
Сам я подумывал воспользоваться магией и наложить на себя чары скрытности. Но потом оценил накопленный запас маны, вспомнил про собак, которых вряд ли обманет моё слабенькое заклинание и решил не рисковать. И правильно поступил, как показало дальнейшее.
После расправы нас заставили построиться из толпы в несколько шеренг, после чего перед строем вышел какой-то мужичок с листком бумаги и стал с него читать. Вникать в его речь я перестал уже после второй строчки. Не то переводчик, не то переметнувшийся на сторону врага предатель сообщал, что за нарушения пленных, то есть нас, будут карать смертью. Что согласившихся работать на Великую Германию ждёт вкусная еда и свобода, что для всех нас война закончилась и сейчас нужно сделать правильный выбор и так далее в том же духе. Вещал он с полчаса. Итогом стало то, что из наших рядов вышли семнадцать человек. Когда они проталкивались мимо бывших товарищей, то возник ропот с их стороны. Но все возмущения мгновенно стихли, когда вражеский командир вытащил из кожаного чехла на животе небольшой металлический предмет, направил его в небо и выстрелил.
«У них даже такое маленькое алхимическое оружие есть. Нужно это учитывать», — подумал я.
Мы продолжали стоять и смотреть на то, как ренегатам принесли чистую одежду и котелки с горячей пищей и чистой водой. От вкусных запахов у многих забурчали животы.
Наконец, моральная обработка подошла к концу. Предателей куда-то увели, а нас погнали по деревенской улице к колодцу, где разрешили вдоволь напиться холодной воды. Здесь я и те, кто вчера набил карманы зерном, заодно и поели. Хм, ну и немногие те, с кем мы поделились. Кому-то дополнительно перепало еды от женщин, которые собрались со всей деревни. Немцы их прогоняли, но делали без особой злости. Часть продуктов они забрали себе, наверное, что получше и повкуснее, остальное разрешили передать пленным.
Когда все военнопленные напились (заодно вычерпав колодец до дна), нас погнали обратно к храму. Там мне и ещё пятерым крепким мужчинам вручили лопаты и заставили копать общую могилу убитым этим утром и ночью. Когда яма была готова наполовину, к нам подошли четверо немцев, двое из которых были одеты в чёрную униформу и пахли чем-то алхимическим. При виде них у меня что-то ёкнуло в груди. Интуиция меня не подвела. Один из чёрных, огромный детина, ниже меня ростом, но шириной плеч почти не уступающий, остановил взгляд на мне. Несколько секунд внимательно разглядывал, после чего махнул рукой: