Крупной ошибкой было то, что мы не подумали о продуктах для этих людей. За всё время немцы их кормили всего дважды, дав по сто граммов непонятного месива из опилок, отрубей и какого-то мусора, назвав это хлебом. А на следующий день налили по черпаку варева из отходов от бураков и с картофельной кожурой. Наливали прямо в ладони, так как никакой посуды у людей не имелось. Истощённые голодом и холодом люди, многие в одном нательном белье, не смогли уйти далеко. Их силы закончились в двух километрах от городской окраины. Тогда Тишину с несколькими самыми крепкими юношами и девушками пришлось вернуться в Витебск, чтобы найти еду и одежду. Казармы, где пару часов назад мы вершили правосудие, были тем вариантом, который мог решить оба вопроса. Так оно и случилось. Немцы, ныне покойные, не только «предоставили» свою одежду (их и раздевать не нужно было, так как свою форму они сняли перед сном, который стал для них вечным), но и продукты в сухпайках и на кухне. Также были взяты одеяла, хотя немалая их часть оказалась заляпана кровью. Но вряд ли среди заложников остались ещё брезгливые личности, что предпочтут замёрзнуть, чем укутаться в окровавленное сукно. Проблемой оказалось всё это быстро вывезти. Тишину со своими добровольными помощниками пришлось задержаться в Витебске до самого утра, ища транспорт и загружая его трофеями. Вместо машин они взяли телеги, так как водителей для грузовиков не было среди молодых людей. Подчиняющих амулетов тоже не осталось. Во время поисков четырежды они сталкивались с патрулями, но успевали устранить их без шума. Можно написать целую книгу про то, что им пришлось пережить и сделать в эти часы до рассвета.

Когда они вернулись к заложникам, то те уже не верили, что увидят их снова. Самые слабые были погружены на телеги, а есть людям, пришлось на ходу. И только на одевание было дано немного времени — самого ценного ресурса на тот момент.

Варги бежали впереди, разведывая путь и устраняя опасность, если она была представлена небольшими отрядами немцев и их пособников. Из-за того, что у Тишина и Прохора не было ментальной связи с магическими животными, эффективность их снижалась. Но, как бы там ни было, у них получилось без проблем уйти в самую глушь Витебщины, в края лесов и болот на северо-запад от города. Тут и природа встала на их сторону, послав снег и метель, которые в разы уменьшили видимость и быстро скрыли следы от сотен ног.

К полудню люди оказались далеко от населённых мест и дорог, прошагав больше двадцати километров по заснеженному бездорожью. Укрывшись в старом сосновом бору, они разбили временный лагерь, где решили остаться на несколько дней, чтобы восстановить силы и принять решение, что делать дальше. Здесь мои помощники с ними попрощались.

Последствия рейда в Витебск для меня оказались плачевными. Участие в убийствах в тех местах, где витала концентрированная некротическая энергия от насильственной смерти десятков тысяч человек, серьёзно подорвала моё здоровье, как мага, так и человека. Я две недели пролежал в кровати, не прикасаясь к магии. Высох, как щепка, осунулся, обзавёлся синюшными мешками под глазами и постарел лет на десять. Я даже подумал, что некроэнергия — она живая и полуразумная. Почувствовала рядом мага, и решила его изменить, чтобы дать ему свою силу и забрать его способности. Может, ерунда всё это и такие мысли всего лишь плод моего больного тела и перенесённых страданий. А может, что-то, да есть в этом. Всё-таки я ещё студент, пусть и способный. Гений, как называл меня профессор Ал Дайнел. Отсюда и отсутствие многих знаний. Тем более, что на третьем, четвёртом и пятом курсах я в основном изучал лишь то, что связанно с воссозданием магии Лордов Призывателей. По остальным предметам я не учил ничего сверх учебной программы, лишь только то, что поможет сдать экзамены.