Успели. Выскочили на трассу. И уже набирая скорость свыше ста километров в час, заметили первые мелькнувшие нам навстречу машины патрульной службы милиции. Потом зачастили пожарные и «скорые». Кажется, переполох поднялся на всю губернию. А в такой ситуации могли начать останавливать всех подряд и проверять документы. Но уже через четверть часа мы пересекли благополучно границу края, съехали на нужную нам магистраль, проскочили по ней отрезок в двадцать километров и свернули как раз там, где меня собирались поджидать родители с автобуса. Затем по грунтовке на средней скорости стали двигаться в сторону Лаповки. Уж на эту дорогу патрульные машины только раз в месяц, на большие праздники, забредали, так что вздохнули мы гораздо спокойнее.
Но и в саму Лаповку заезжать не стали. Уже встало солнце, когда подъехали к затопленному яру Козьмий. Здесь еще при советской власти какой-то открытый карьер по добыче песка существовал, но уже лет двадцать, как из недр прорвались фунтовые воды, откачка их прекратилась, хозяйство порушилось, и карьер превратился в озеро. Сюда изредка только на ловлю рыбы ярые любители добирались. Места глухие, вода уже почерневшая и подгнившая, и глубины, по утверждениям некоторых, — дна не достать. Да и берега слишком опасные: частенько проседали и тонули со слышным бульканьем. Так что вскоре джип благополучно сорвался с берега и канул в глубинах яра Козьмий без пыли и с полнейшим равнодушием о своей судьбе. Мне очень не хотелось, чтобы бандиты хоть как-то связали уничтожение преступного гнезда с моей родной, мирной и горячо любимой деревенькой. Да и мой новый товарищ поддержал меня во всех начинаниях.
Единственное, от чего я не смог отказаться, так это от трофейного газового пистолета. Вдруг да пригодится в ближайшее время. Да и патроны там были воздействия чуть выше среднего, но здорового мужчину минут на пять отключат в любом случае.
Дальше мне с новым товарищем пришлось часа два весьма интенсивно идти пешком, так что наговориться, обсудить массу проблем нам времени хватило с избытком. Представился своим настоящим именем, рассказал коротко о своей семье, обрисовал житье-бытье в глухой деревне. И естественно, что в основном разговор велся вокруг того места, где мы будем отныне жить, а вернее, тщательно прятаться, как утверждал Леонид. Потому что он ни на мизинчик не поверил, что есть такие места, где его могут любить, не оскорблять и не насмехаться. Я тоже пока не спешил раскрывать все карты, говоря только намеками да этакими словосочетаниями, звучащими как:
— Эх! Хорошо было бы попасть в новый мир!..
Или:
— Как здорово в сказках: шагнул в скалу, и ты уже в новом царстве! Съел зайца, в котором утка, в которой яйцо, в котором меда кило, — и здоров! А?!
Оказалось, что мой новый товарищ, несмотря на все перенесенные тяготы в жизни, на сто процентов являлся родственной мне натурой. Он с таким восторгом откликался на каждое мое «если бы» и с таким азартом продолжал фантазировать на последующие в новых мирах события, что я просто диву давался. Кажется, он в своих грезах только и бредил неосуществимыми желаниями и несбыточными мечтами. А значит, и правду об иных мирах он просто обязан принять сразу и с восторгом.