Неожиданно по телу снизу вверх шершавой волной пробежала дрожь… Подчиняясь наитию, он запрокинул голову, раскинул руки в стороны ладонями вверх и закрыл глаза… Текли минуты… Неясный шум в ушах постепенно превратился в гул, распался сначала на десятки, потом – сотни, тысячи голосов. Они как будто о чем-то спрашивали, чего-то требовали, о чем-то умоляли… Неожиданно все затихло, но через мгновение голоса вернулись, но это уже были другие голоса… Они о чем-то горячо спорили, потом послышался многоголосый, громкий, как залп старинных пушек, торжествующий рев огромного количества драков. Так самозабвенно могли орать только болельщики…
Сашка открыл глаза, и наваждение мгновенно пропало. Гигантский цирк был по-прежнему пуст и тих. Лишь небольшие группки служителей культа поочередно выходили из темных проемов дверей и рассаживались на каменные скамейки по периметру амфитеатра. Александр" оглянулся в сторону выхода. Посреди центральной лестницы он увидел большую группу вооруженных мечами, дубинами и ножами драков, одетых так же, как и его недавние противники во дворе дворца Н'аурра. Они сопровождали Верховного Жреца, одетого уже в другую, но по-прежнему очень скромную одежду. Золотая диадема на голове Первосвященника, в такт его неспешным шагам в лучах уходящего на заслуженный отдых Отца Богов заиграла неожиданно яркими бликами, словно перед выходом Понтифик минут тридцать надраивал ее шерстяной портянкой. Сашка прыснул, представив себе Верховного Жреца, трущего диадему куском застиранной солдатской ткани, и направился обратно к лестнице. У первых ступеней его жестом руки остановил Понтифик, спустившийся к этому моменту на самое дно вулканической воронки, усилиями многих поколений рабов и священнослужителей превращенной в местный Колизей. Его и человека плотным кольцом окружили представители «охраны» работорговца.
– Эти драки, – обратился к Александру Верховный Жрец и обвел рукой «гостей», – полагают, что ты заслужил смерть. Возможно, так оно и есть. Однако ты приехал в Храм, значит, рассчитываешь на защиту и справедливое к себе отношение… Но мы – не судьи, чтобы доискиваться, что произошло на самом деле и определять: кто прав, а кто – виноват… Мы – Жрецы. Для нас все верующие равны. Мы во всем привыкли полагаться на Волю Богов и не намерены отступать от догматов Веры. Особенно здесь, в Храме Воли Богов, и сейчас, в праздник Игры Богов…
Решение таково… – Понтифик поднял руку с посохом, призывая всех к вниманию и сигнализируя, что он намерен произнести свой вердикт. – Пусть Свое слово скажут Бессмертные Боги. Сейчас, на арене Игры Богов, по тем правилам, которые существуют для тех, кто ступил на этот песок, вы должна доказать свою правоту – или умереть. И пусть Боги решают, кто из вас прав: ты, Саш'ша, защитивший свою честь и жизнь, или вы, Гар'ры, требующие за это голову нашего гладиатора.
Драки-рэкетиры недоуменно переглянулись между собой, потом, не сговариваясь, посмотрели на своего товарища с перебинтованной рукой. Потом они собрались вместе и о чем-то коротко и зло переговорили друг с другом. Затем один из них, видимо, главный, вышел вперед и обратился к Верховному Жрецу.