— Кто они? — перебил я Алолихеп.

— Слуги Ра, — девушка даже воззрилась на меня, словно на клинического идиота.

— А как выглядели эти слуги Ра? Сколько их было?

— Я не знаю, это случилось очень давно. Мой отец Атонахеп, его отец Мерахеп, его отец Суамихеп, его отец Реванехеп, его отец Мафархеп, дальше я не помню, — девушка виновато опустила глаза. — Но было еще пять отцов тому назад, когда появились слуги Ра и начали нас учить жить по-новому, объединили нас и многое показали. Я девушка, мне многого знать не полагалось, отец знал и служители Ра знают. И Келадонхеп знал как наследник отца. Но теперь его нет, он ушел к Ра, — из глаз девушки закапали слезы.

Несколько минут за столом царила тишина. Я давал девушке время выплакать свое горе.

— Алолихеп, расскажи мне о своём поселении. Как оно называется, сколько в нем людей, чем занимаются его жители? У вас есть большие лодки, как давно вы научились их строить?

— Ондон очень большой, во много раз больше Плажа. Там есть очень много хижин, которые делают из красной земли. Дом отца, где мы жили, построен еще в те времена, когда с нами жили посланники Ра, он очень большой. В нем один дом стоит на другом, — Алолихеп замешкалась, пытаясь объяснить слова «один дом стоит на другом».

— Это, скорее всего, этажи, — подсказал я ей нужное слово и наглядно показал на листочке бумаги, рисуя, что значит многоэтажный. Девушка не сводила глаз с авторучки, которую я использовал крайне редко и не выдержала:

— А макать в специальную черную воду ее не нужно? — От этих слов я выпал в осадок — у них есть письменность, ее удивил не рисунок, не листок бумаги, а авторучка, которую не требуется макать в чернильницу. Проигнорировав вопрос, продолжил:

— Сколько воинов в Ондоне? Вы с братом говорили, у ваших воинов есть мечи и луки.

— Да, есть. Воинов много, моего отца охраняли больше воинов, чем я видела в Плаже. Кроме них есть еще воины, что отражают нашествия диких черных людей и воины, которые собирают «мах». — После дополнительных расспросов удалось понять, что «мах» означает налог. Сведения, выуженные из девушки, говорили о том, что племя, скорее даже народ, давно перешло на сословные деления. Есть неприкосновенная каста служителей Ра, что обитает в специальном доме «музгар»(храм), где возносилась хвала Ра.

Были зажиточные владельцы кораблей, на которых рыбаки ловили рыбу. И были простые люди, которые трудились на полях, ловили рыбу, пасли скот, который, со слов Алолихеп, у Амонахес появился уже давно. Остальные сведения содержали ненужную мне информацию о местных обычаях и порядках. Когда Алолихеп перешла к рассказу о трагических событиях, которые вынудили ее бежать вместе с братом, она снова прослезилась.

Как это обычно и бывает, убийцей отца девушки и узурпатором власти оказался их родственник по материнской линии по имени Зирук. Это первое имя, в окончании которого я не услышал окончания «хеп». Когда я обратил внимание Алолихеп на этот факт, ее ответ меня снова удивил:

— Хеп может быть в имени только рода ведущего свое начало от посланников Ра. А Зикур наш родственник по материнской линии, в его роду нет посланников Ра.