– План, – сердито напомнила Элька.

– Какой?

Она хотела было натянуть свитер, но заметила разочарованный взгляд Петра и осталась стоять перед ним в одних джинсах, слегка втягивая живот, а грудь, наоборот, выпячивая для лучшего обозрения.

– План, как выбраться отсюда, милый, – терпеливо пояснила Элька. – Вдвоем.

– Ага! – понимающе кивнул он. – И что же ты придумала?

– В том чемоданчике, который ты нашел, денег сколько было? – ответила Элька вопросом на вопрос.

– Иди сюда, – позвал он. – Скажу на ушко.

– На сегодня хватит! – Она решительно притопнула ботинком и в два счета натянула на себя свитер, чтобы отвлечь Петра от ненужных мыслей. – Мы здесь не на тещиных блинах, не забыл?

Неохотно приступив к процессу одевания, он буркнул, не скрывая недовольства:

– Не забыл. И сколько долларов в чемоданчике было, тоже помню… Три миллиона пятьдесят пять тысяч! – увидев оторопелое выражение Элькиного лица, Петр не удержался от самодовольной улыбки.

– Ни фига себе! – Она изумленно присвистнула.

– Э! – Петр нахмурился. – Деньги просвистаешь!

– Такие за всю жизнь не просвистаешь… А не жалко тебе, милый, истратить пятьдесят штук на наше благополучное спасение?

– Я ж и предлагал этому черту пузатому… как ее?.. – Петр почесал затылок. – Консистенцию… то есть компенсацию. А он мне не поверил.

– Зато мне поверил, – важно заявила Элька и слегка вздернула нос. Когда она, заложив руки за спину, принялась медленно прохаживаться перед выпрямившимся во весь рост Петром, со стороны это походило на общение командира и рядового подчиненного, обсуждающих вместе план военной операции. – Я отыщу чемоданчик, – продолжала Элька, – возьму из него ровно пятьдесят штук и привезу Мамонтову, пусть подавится. За это он отпустит нас на все четыре стороны. Но мы с тобой выберем юг, да, милый? Лучшего маршрута для свадебного путешествия не бывает.

– Юг – это хорошо, – поднапрягся Петр. – Море, пальмы. Но лучше бы за деньгами смотался я. Опасно тебе одной ехать на эту проклятую базу… Еще опять к бомжам в плен попадешь…

Бросив на него быстрый взгляд, Элька порывисто шагнула вперед и прижалась к его широкой груди, оставив на виду макушку, но никак не глаза, в которые Петру вдруг захотелось заглянуть повнимательнее. Это длилось недолго. Стоило Эльке заговорить, как он тут же забыл о тени сомнения, неприятно омрачившей его душу. Ее голос был ласковым, рассудительным, убаюкивающим:

– Среди этих ублюдков находиться еще опаснее, пойми. И даже не это главное. Дело в том, что как раз тебя за деньгами никто не отпустит. Мамонтов боится, что ты сбежишь.

– От тебя? – искренне удивился Петр.

– Разве такие люди что-нибудь понимают в любви?! – воскликнула Элька в сердцах. – Бабки для них это все. Остальное просто не существует.

– Это точно, – вынужден был согласиться Петр. – А вот лично я…

– Тс-с! – прошептала Элька, приложив палец к его губам. – Потом расскажешь. Я хочу знать о тебе все, милый. Но в данный момент мне необходимо выяснить, куда ты спрятал чемоданчик. – Сердцем почувствовав, как режет слух это неудачное «необходимо выяснить», Элька поправилась: – Ты должен мне поверить. Другого выхода нет.