– Позвольте представить вам мистера Ашли, госпожа Онор, – произнес Фрэнк своим обычным слащавым тоном. – Он оставил своего ученика отдыхать в вашей комнате. Мы с мистером Ашли хотим выпить чего-нибудь прохладительного.

Мистер Ашли кивнул и щелкнул каблуками.

– Сэр Ричард говорил мне, что вы крестная молодого человека, сударыня, и что отныне я должен буду подчиняться вам. Это, разумеется, не совсем отвечает общепринятым нормам, но я попытаюсь приспособиться к обстоятельствам.

«Ты всего лишь претенциозный дурак, вряд ли мы найдем с тобой общий язык», – подумала я про себя, но вслух сказала:

– Прошу вас, мистер Ашли, ничего не меняйте в своих привычках и поступайте так, как если бы вы находились в Баклэнде. Я ни во что не собираюсь вмешиваться и буду следить за тем, чтобы мальчику здесь было хорошо.

Я оставила их кланяющимися и рассыпающимися в любезностях, хотя знала, что они с удовольствием разорвали бы меня на части, как только я повернусь к ним спиной. Наконец меня внесли в ту часть дома, что над воротами.

Навстречу мне шла Мэтти, неся тазик с водой и переброшенные через руку бинты.

– Рана серьезная? – спросила я.

Она поджала губы, выражая явное недовольство случившимся.

– Слишком напуган, а так ничего особенного, – ответила она. – Если вы посмотрите на него слишком строго, он упадет в обморок.

В комнате слуги опустили кресло на пол и удалились, закрыв за собой дверь. Сжавшись в комок, он сидел в кресле перед камином. Крохотный человечек с огромными черными глазами и темными локонами. Повязка на голове только подчеркивала его бледность. Он с тревогой смотрел на меня, не переставая грызть ногти.

– Тебе лучше? – тихо промолвила я.

Какое-то время он молча смотрел на меня, затем, сделав странное движение головой, произнес:

– Он уехал?

– Кто? – спросила я.

– Мой отец.

– Да. Ускакал в Лонстон вместе с твоим кузеном.

Он задумался.

– Когда он вернется?

– Он не вернется. Завтра или послезавтра он должен присутствовать на военном совете в Окгемптоне. Ты пока останешься здесь. Разве он не сказал тебе, кто я такая?

– Я думаю, что ты, наверное, Онор. Он говорил мне, что я буду с одной очень красивой дамой. Почему ты сидишь в этом кресле?

– Потому что не могу ходить. Я калека.

– Это больно?

– Нет. Не очень. Я уже привыкла. Ты сильно ушибся?

Он осторожно потрогал повязку.

– Кровоточит, – признался он. – Под бинтами кровь.

– Пустяки. Это скоро пройдет.

– Я не буду снимать повязку, а то опять пойдет кровь. Прикажи служанке, которая промывала рану, чтобы не снимала повязку.

– Хорошо, – ответила я. – Я ей скажу.

Я взяла кусок ткани и принялась вышивать, дабы он не думал, что я наблюдаю за ним, и привык к моему присутствию.

– Моя мама тоже занималась вышиванием, – произнес он после продолжительной паузы. – Она вышила оленей, бегущих в лесной чаще.

– Очень красиво, – отозвалась я.

– Она сделала три накидки для кресел, – продолжал он. – В Фитцфорде они всем очень понравились. Ты, наверное, никогда не была в Фитцфорде?

– Нет, Дик.

– У мамы было много друзей, но я никогда не слышал, чтобы она говорила о тебе.