И все же тревожная тенденция была налицо: если за всю первую половину 70-х ( 1970–1974 ) рост преступности составил 187 тысяч случаев, то только два последних года десятилетия перекрыли этот показатель – 220 тысяч случаев. Всего же эта пятилетка ( 1975–1979 ) дала повышение преступности более чем на 311 тысяч случаев. Однако это не было одним из свидетельств системного кризиса, который указывал бы на то, что режим доживает свои последние годы. От властей требовалось принятие всего лишь серьезных и упорядоченных мер, должных стабилизировать обстановку и снять напряжение в обществе. Увы, но этого не произошло.
Приход Юрия Андропова к власти в ноябре 1982 года вроде бы зажег в обществе искру оптимизма. Этому способствовал и ряд антикоррупционных мероприятий, проведенных при новом генсеке. Однако в то же время Андропов нанес жесточайший удар по правоохранительным органам страны, вычистив из них не только «балласт», но и тысячи профессионалов своего дела. Как итог: преступность в стране поползла вверх, и в 1983 году общее количество преступлений в СССР перевалило за два миллиона. В следующем году (уже при другом генсеке – К. Черненко) ее удалось стабилизировать – рост преступности составил менее 13 тысяч преступлений, но в 1985 году случился новый скачок, когда количество зарегистрированных преступлений оказалось на 54 тысячи больше, чем год назад.
В марте 1985 года к власти пришел относительно молодой генсек – 54-летний Михаил Горбачев. В стране начались реформы – так называемая перестройка. Это дало мощный импульс обществу, которое давно ожидало перемен. Если взять ту же преступность, то она резко пошла вниз. С отметки 2 083 501 преступление ( 1985 ) она опустится до 1 987 293 ( 1986 ). В пределах этих цифр преступность будет находиться еще два года (в последний раз снижение преступности в СССР было зафиксировано в 1977 году ). Именно столько времени понадобится обществу, чтобы окончательно разочароваться в молодом генсеке, не случайно получившем в народе прозвище Болтун. Это разочарование в итоге приведет к катастрофе.
В стране случится настоящий шквал преступности: за три года ( 1989–1991 ) прирост составит 1 357 050 преступлений и общее количество зарегистрированных правонарушений, стремительно миновав двухмиллионную отметку, перевалит за три миллиона. В этом разгуле бандитизма и сопутствующих ему «прелестей» вроде национализма, торгового дефицита, митинговщины и т. д. народ будет готов привести на трон хоть черта, хоть дьявола, лишь бы ушел Горбачев. И он пришел, этот новый «мессия» – Борис Ельцин. Пришел для того, чтобы довести начатое его предшественником до логического конца – угробить великую державу и начать строить капитализм по-русски, где бал будут править бывшие вороватые партноменклатурщики, фарцовщики, бандиты и извращенцы всех мастей. На территории бывшего СССР начнется настоящий бандитский беспредел, который унесет жизни миллионов бывших граждан некогда великой страны.
Большевики уже спустя 15 лет после своего прихода к власти (в 30-х годах) могли с полным основанием рапортовать населению огромной страны, что они победили многие из тех социальных пороков, которые им достались в наследство от царского режима: беспризорничество, нищенство, проституцию, индивидуальный террор, бандитизм. Даже последний представитель такого распространенного в царское время преступного промысла, как медвежатничество (то есть специалист по кражам из сейфов), был изобличен и посажен в тюрьму в середине 30-х. И хотя много позже, уже в послесталинские годы, некоторые из этих пороков возродились снова, все равно они оставались социально чуждыми социализму явлениями и поэтому обретались чуть ли не в подполье. Например, ту же проституцию власть не пропагандировала посредством СМИ, как сегодня, а продолжала преследовать в уголовном порядке.