Но одно Иван знал точно: если бы не случайно найденная ими ведьма — цена успеха была бы куда как более высокой!
Если этот успех вообще имел бы место…
Глава 7
…Дома, конечно, начался переполох. Едва увидев его перевязанную голову, сестра разохалась и, как подорванная, рванула за матерью. Напрасно Иван пытался остановить ее и объяснить, что ничего страшного с ним, собственно, не произошло, и вовсе не стоит беспокоить мать после и без того тяжелого дежурства. Куда там — Катерина вопила так, словно любимый брат уже лежит на смертном одре и спешно готовится покинуть этот суетный мир.
В отличие от дочери, мама не кричала и не суетилась, но и слушать сына тоже не стала. Грозно нахмурив брови, она цыкнула на Катюху и не допускающим возражений тоном велела Ивану сесть на стул в гостиной, заткнуться и ей не мешать.
Тяжело вздохнув, Вакулов подчинился — он прекрасно знал, когда не стоит попусту сотрясать воздух. Мать аккуратно размотала бинты и, что-то бормоча себе под нос, осмотрела рану. Иван, конечно же, знал, что эти ее непонятные приговоры — есть не что иное, как достаточно мощные анестезирующие заклинания. Да-да, в том и была ирония судьбы, что мать человека, всеми фибрами души ненавидящего магию, сама была магом! Точнее сказать — целителем высочайшего уровня, на прием к которому мечтали попасть даже самые высокопоставленные персоны!
А все последствия Эпидемии: пусть и очень хороший, но вполне обычный врач «скорой помощи» вдруг стал обладателем таких способностей, что оставалось только развести в недоумении руками. Помнится, Иван испытал сильнейший шок, когда узнал об этом, но разве от этого хоть что-нибудь изменилось? Мать по-прежнему лечила людей, и упрекнуть ее было решительно не в чем — она оставалась все той же бессребреницей-идеалисткой, отнюдь не стремившейся построить индивидуальный рай на боли и страданиях окружающих.
Иван тогда сам попросился в опасный рейд, стремясь заглушить свои переживания, но мудрые начальники оставили его «в расположении», справедливо рассудив, что для выполнения заданий нужна холодная голова, а вовсе не ярость жаждущего «излить накопившееся» берсерка.
Трехдневный загул тоже помог мало, практически совсем не помог. На душе по-прежнему было мерзко и пусто. И тогда Вакулов решил плюнуть на все и жить дальше так, словно ничего в семье и не изменилось.
Так и жил, собственно…
— У-уй! Больно-то как! — Вакулов подскочил на стуле от пронзившей голову резкой боли.
— Все уже, — спокойно ответила мама, легонько похлопав Ивана по плечу. — Ничего страшного у тебя там действительно не было, сына, так, небольшая гематомка и рассечение кожи. Где это тебя угораздило? Словно кастетом приложили — неужто в поликлинике с кем из посетителей подрался?!
Иван нехотя улыбнулся.
— Ага! Очередь на сдачу мочи регулировал, а там у нас, сама понимаешь, чистый передний край! — мать усмехнулась. Катерина, все это время испуганно блестевшая глазами из коридора, тоже облегченно залилась серебристым, похожим на крохотный звоночек, смехом.
— Ладно, — Маргарита Васильевна устало потерла лоб, — разогрей себе что-нибудь или Катерину попроси, а я пойду прилягу. Устала сегодня — сил никаких нет…