– А до этого?

– А до этого он не занимал камеру номер двадцать четыре.

Директор тюрьмы уточнил:

– После попытки побега мы перевели заключенного в другую камеру.

– Но вы, господин директор… вы видели заключенного в течение этих двух месяцев?

– У меня не было повода прийти к нему… Он вел себя спокойно.

– Так этот человек – не заключенный, которого передали вам?

– Нет.

– Тогда кто это?

– Не могу знать.

– Таким образом, мы столкнулись с заменой, которая произошла два месяца назад. Как вы это можете объяснить?

– Это невозможно.

– Следовательно?

В отчаянии председатель суда повернулся к заключенному и ласково спросил:

– Послушайте, обвиняемый! Вы можете объяснить нам, как и когда попали в руки правосудия?

Похоже, благожелательный тон обезоружил неизвестного, развеял его подозрительность, и он попытался ответить. Председатель суда умело и ненавязчиво принялся задавать вопросы. В конце концов мужчине удалось произнести несколько фраз, из которых следовало, что два месяца назад его доставили в тюрьму предварительного заключения при префектуре. Там он провел ночь и утро. При себе у него было семьдесят пять сантимов, и его отпустили. Но когда он шел по двору, двое охранников взяли его под руки и посадили в тюремную карету. С тех пор он жил в камере № 24, причем неплохо. Его хорошо кормили. Он крепко спал. Словом, он не протестовал.

Все это выглядело вполне правдоподобно. Под громкий смех председатель суда отправил дело на доследование с тем, чтобы рассмотреть его на другом заседании.

Следствие сразу же установило факт, занесенный в тюремную книгу: восемь недель назад некий Дезире Бодрю провел ночь в тюрьме предварительного заключения при префектуре. Освобожденный на следующий день, он покинул тюрьму в два часа. Но в тот же день в два часа Арсен Люпен вышел с последнего допроса и уехал в Санте в тюремной карете.

Допустили ли тюремщики ошибку и, введенные в заблуждение внешним сходством, по невнимательности подменили своего узника этим человеком? Мысль о потворстве была недопустима, ведь их должностные обязанности просто не допускали этого.

Планировалось ли совершить подмену заранее? Само место делало подмену почти невозможной, если только Дезире Бодрю не был сообщником и не позволил арестовать себя, преследуя вполне конкретную цель: занять место Арсена Люпена. Но каким чудом этот план, основанный исключительно на серии неправдоподобных удач, неожиданных встреч и неслыханных ошибок, мог быть реализован?

Дезире Бодрю передали сотрудникам антропометрической службы, но они не нашли карточки, соответствующей его описанию. Впрочем, следы его отыскали легко. Бодрю хорошо знали в Курбевуа, Аньере и Левалуа. Он жил на подаяния и спал в одной из халуп старьевщиков, которые теснились на границах Тернской заставы. Год назад он исчез.

Нанял ли его Арсен Люпен? Ничто не позволяло поверить в это, но, как бы то ни было, о побеге больше ничего не удалось узнать. Чудо оставалось чудом. Из двадцати предположений, пытавшихся его объяснить, ни одно не могло считаться удовлетворительным. Сомнений не вызывал лишь сам побег, непонятный и впечатляющий. Не только слуги правосудия, но и публика чувствовала, что побег готовился давно, что череда чудесным образом следовавших друг за другом событий была тщательно обдумана, поскольку развязка оправдывала горделивое предсказание Арсена Люпена: «Я не буду присутствовать на своем процессе».