– Вот в это-то я верю…
– Так что смотри – выбирай с умом, когда придет твой черед.
– И что, до этого я смогу жить сколько хочу? – с иронией поинтересовался Вадим.
– Да, – серьезно ответил князь, – ну… если только в бою не срубят.
«Вот она, горькая правда, – хмыкнул про себя юноша, – ну, лучше уж правда… хотя быстро сказочка закончилась, а я уже и уши развесил…» Он задумался, но лишь на миг. Где-то над головой раздались фанфары и заиграл парадный марш – тум-туру-ру-рум-тум! Ты – князь! А вот это совсем неплохо. Вадим зажмурился и тряхнул головой, прогоняя сладкое наваждение.
– Хорошо, княже, – я согласен. Что нужно делать?
– Нужно совершить обряд перед богами, и тогда они отпустят меня, – с облегчением ответил старик.
«Чудны дела твои, Господи, – подумал юноша, – из грязи да в князи, вот чувствую, что есть подвох, но в чем?»
Ничего нового Вадим после обряда не ощутил, никаких изменений в себе, хотя старик и говорил о природной силе богов, что наполнит его сердце, и что-то там еще, бла, бла, бла… Собственно и сам обряд, до боли простой, не произвел на юношу должного впечатления. Князь Вадим привел его к покореженному дубу, подле которого стоял грубо вытесанный истукан – Сварог. Старик упросил Вадима почтенно кланяться идолу, а затем, выпрямившись во весь рост и, приняв горделивую осанку, представил древнему богу своего сына. В смысле произнес вслух:
– О великий отец, прими сего княжича в наш род!
После чего князь принялся неистово молиться. Впрочем, в его бурчание Вадим особо не вдавался. Его больше заботили намеки князя, а то, что он чего-то не договаривает – это уж к бабке не ходи.
После молитвы князь увел Вадима обратно в избу. Внутри было тепло, они вдвоем еще с раннего утра растопили печь. Вадим подошел к ложу Валуя. Проверил – спит.
– Не тревожь, – предостерег его князь, – я ему отвару дал, теперь долго спать будет.
– Ну, ему только на пользу, – кивком головы поблагодарил юноша.
– Садись за стол, – предложил Вадим Старый, – надо закончить обряд.
Вадим посмотрел на стол, где под ярко горевшей лучиной стоял дышащий паром горшок с кашей. «И когда только он успел», – подумал нареченный сын Белозерского князя и сел напротив старика.
– Давай-ка каши поедим, – князь первым взял ложку и запустил ее в горшок.
Вадим последовал его примеру – каша была хороша.
Отъев совсем немного, князь демонстративно отодвинул горшок в сторону и водрузил на стол длинный сверток.
– Вот, – указал он на предмет, – это теперь твое – владей по праву.
– Меч, – догадался юноша.
Старик аккуратно развязал шнурок на свертке и со священным трепетом развернул тряпицу.
– Се стяг Белоозера, – сказал он, проводя рукой по старой материи.
Новоиспеченный княжич тоже прикоснулся к реликвии, на выцветшем полотнище едва угадывался красноватый оттенок.
– Когда-то оно было красным, как наша кровь, – с придыханием изрек князь.
Рука князя еще раз прошлась по полотнищу и замерла на вышитом изображении.
– Трезубец, – тихо прошептал юноша, различив под рукой потертые нити рисунка, а в памяти моментально возник образ Рюрика, легендарного князя руссов. Да, именно у Рюрика был такой же стяг!