– Разумеется, слышала. Вице-король распространил это лживое измышление по всей колонии. Та часть документа, где говорится, что падре сожалеет о гибели людей, правдива. Его сердце было полно великой любви к людям. Но слова о том, будто бы он отказывается от нашего права на самоуправление, – сущая ложь. И они написаны не его рукой.

– Коррехидор, мой муж, – шепотом проговорила донна Хосефа, – битый час бушевал возле нашего дома, обличая эту фальшивку. Он просто не понимал, как мог вице-король решиться на столь очевидный обман. Когда Венегас опубликовал отречение, люди стали требовать подлинник, написанный рукой падре и скрепленный его подписью. И знаешь, что он сказал в ответ? Заявил, будто подлинник находился у губернатора Сальседо и исчез, когда на того напали разбойники!

– Никакие уловки им все равно не помогут, – заявила Ракель. – Идеи, высвобожденные падре, уже распространились по всей Новой Испании. Мы ведем войну с гачупинос и не остановимся, пока не вышвырнем их с нашей земли.

– Ракель, а куда ты сама направляешься сейчас? Назад, в столицу?

– Пока нет. Хуан дал мне поручение, которое следует выполнить. Когда я посетила его в темнице, он шепотом сообщил мне, где находится золото маркиза. Ну не странно ли, Хосефа, – революция будет оплачена золотом гачупинос, которое похитил знаменитый разбойник?

Донна Хосефа кивнула на выпуклый живот своей подруги.

– Будем надеяться, что ребенок, которого ты носишь, вырастет среди народа, уважающего права человека.

– Хуан не знал ни своего отца, ни своей матери. Я же обязательно расскажу нашему ребенку, что его родители сражались за великую страну, в которой все люди будут равны и свободны, и что его отец отдал за это жизнь. И я не сомневаюсь: если мы потерпим поражение, он со временем продолжит нашу борьбу.