ГРИША. Пройди, а что же! Товарищи прохожие! Девушка желает пройтись на руках до остановки и войти в троллейбус. А билет чем будешь отрывать?
АНЯ. Зубами. (Готовится стать на руки.) Нет, не буду. (Поправляет платье.) И вообще, чего я с тобой разоткровенничалась? Девчонкам не рассказывала, не говоря уже о матери. Новенький, а сумел втереться в доверие. (Передразнивает.) Конструкция с точки зрения технической этики...
ГРИША. Эстетики, темнота!
АНЯ. Пускай эстетики, мне не жалко. Сам ты конструкция!
ГРИША. Я не конструкция - продукт.
АНЯ. Какой продукт?
ГРИША. Продукт высокоорганизованной материи.
АНЯ. Все равно ты произошел от обезьяны.
ГРИША. Я?.. Вообще-то верно. (Про свое.) От обезьяны - и точка. Надо вырвать с корнем инстинкты! Никаких родственных чувств - только общечеловеческие. Их нужно математизировать и уложить в формулы. Вот это была бы действительно высокоорганизованная материя. Рассчитал - и все ясно: кого в степень возводить, из кого корень извлекать.
АНЯ. А если из тебя извлечь корень?
ГРИША. Операция "икс". Извлечение корня из джентльмена.
АНЯ. Ты - джентльмен? Первым будешь в нашем классе.
ГРИША. А что ж? И обезьянам суждены благие порывы...
АНЯ. Но свершить ничего не дано. Интересно, насколько хватит твоего джентльменства?
ГРИША. Насколько надо, настолько и хватит!
АНЯ. Если ты рассчитываешь завоевать этим мое расположение, ничего не выйдет. Ах, Евгений Онегин, ах, Ленский, ах, Вронский, ах, Форсайт, ах, Витя Котиков!
ГРИША. Кто это - Котиков?
АНЯ. Парень с нашего двора. Очень, между прочим, симпатичный. И я ему нравлюсь, это точно.
ГРИША. Вот и нравься на здоровье! Много ты о себе понимаешь. (Пародирует танец маленьких лебедей.) Ах, Витя Котиков! Я ему нравлюсь!
АНЯ (смеется). Это не танец маленьких лебедей, а танец больших бегемотов.
ГРИША. Пускай хоть чертей на сковороде.
АНЯ. Счастливый ты!
ГРИША (насмешливо). Догадалась или вычислила?
АНЯ. Это сразу видно.
ГРИША. А ты?
АНЯ. У меня отец, пока трезвый - человек. Напьется - лучше бы вообще его не было.
ГРИША. Лучше бы? Неизвестно. И потом, чтобы вообще не было - так вроде бы не может быть.
АНЯ (с издевкой). Правда? Чем плохой, лучше никакого. Твой-то отец не пьет?
ГРИША. Не знаю...
АНЯ. Как - не знаешь?
ГРИША. Да уж так - не знаю.
АНЯ (догадалась). Не живет с вами?
ГРИША (прорвавшись). Отец всю жизнь матери испортил! И мне тоже. Мать бы его, конечно, простила... Но если бы он вернулся, я бы ушел. Пускай они с матерью голубятся! (Делает вид, что читает афишу на тумбе.)
АНЯ. Дурак ты! А захочет он вернуться?
ГРИША (подумав). Нет... Ладно! У тебя свои заботы, у меня свои. Двушка есть?
АНЯ. Кажется. (Находит.) Вот! Куда тебе звонить?
ГРИША. Секрет.
АНЯ. Как ее зовут?
ГРИША. Не знаю.
АНЯ. Она с твоего двора?
ГРИША. Секрет - мужского рода. (Заходит в телефонную будку, Аня за ним.) Отпрянь! Подслушивание - мать всех пороков.
АНЯ. А кто отец?
ГРИША (поколебавшись). Отца нет, безотцовщина. Отвались!
АНЯ отходит к авансцене, разыгрывает пантомиму: разворачивает газету, читает, ничего не находит интересного. Вдруг что-то нашла, прочла, снова зевает. Гуляет за деревьями.