– Извини.

Он притянул меня к себе, обнял:

– Эх, Сашка, знала бы ты…

Судя по горечи, с которой он не произнес – выдохнул эти слова, мне лучше было не знать.

Простояли мы так недолго. Да и не стоило привлекать к себе пристального внимания. На стоянке у ателье находилась не только наша машина.

– Ну что, пойдем, горюшко мое, – отстранился Андрей, с улыбкой глядя на меня.

– Прямо-таки и горюшко? – вздохнула я. – Может, просто врединка?

– Ну если ты настаиваешь… – легко засмеялся он. – Пойдем, нас уже ждут.

Нас действительно ждали. Как только вошли, из-за стойки почти в самом центре большого холла вышла девушка и направилась к нам.

– Андрей Аркадьевич, барышня, – начала она, поздоровавшись, – Мария Николаевна просила проводить вас во вторую примерочную. Прошу следовать…

– Я знаю дорогу, – несколько резче, чем стоило, на мой взгляд, оборвал ее Андрей.

Та стушевалась, зыркнула исподлобья…

Если я правильно поняла то, что видела, кто-то по отношению к Андрею неровно дышал.

Андрей реакции девицы вроде как и не заметил, чему я совершенно не поверила. Провел меня к зеркальной двери, что находилась справа.

Та открылась, стоило нам подойти. Потом был широкий коридор, с дверями, на которых висели таблички с номерами.

Вторая оказалась в самом конце.

Андрей постучал и, не дожидаясь ответа, открыл ее. Придержал, пропуская меня вперед.

Заходила я с опаской. Сначала многообещающее предисловие Андрея. Затем собственные эмоции, вдруг показавшие, что в моем отношении к крестному есть что-то от желания прибрать его к рукам. И как вишенка на торте – слишком рьяно желающая услужить девица.

Стоило признать, девушка была миленькой. Но для Андрея слишком молоденькой. И дело не столько в возрасте, сколько в жизненном опыте. Крестный, насколько я его знала, пустышек не терпел.

Комната, в которую я вошла, оказалась большой и светлой. Впрочем, большего я разглядеть не сумела.

– А вот и вы. – Из-за ширмы, делившей помещение на две неравные части, вышла внешне очень молодая женщина, одетая в безупречно белоснежный брючный костюм.

Огромные зеленые глаза на приятном, слегка вытянутом овалом лице. Золотисто-рыжие непослушные волосы, небрежно убранные в пучок на затылке. Мягкие очертания подтянутого, знающего, что такое тренировки, тела. Уверенность в себе, которая читалась не только в направленном на меня взгляде, но даже в том, как она двигалась.

И целительский дар. Не теплый, способный стереть боль, а холодный. Выгоревший.

Платьев было два. И от обоих трудно было глаз отвести.

Одно – атласное, жемчужное с открытыми плечами, отделанными лебяжьим пухом. Второе – кремовое. Светлое кружево с блеском на более темном шелковом подкладе.

– Говоришь, прием в загородном поместье? – в очередной раз обходя подиум по кругу, пробормотала Мария Николаевна.

Сложить мнение о ней за те несколько минут, которые прошли с момента нашего знакомства, у меня не получилось – в голове был сумбур, но то, что, выгорев дотла, она не просто жила, но и увлеченно занималась интересным делом, вызывало уважение.

– Два десятка молодых людей. И столько же взрослых, включая главу рода, – счел нужным добавить драматизма Андрей.